Название: Песок остывает
Персонажи: Сасори, Дейдара,Гаара
Тип: джен
Рейтинг: PG
Жанр: POV, околодэсфик
Количество слов: 857
Дисклеймер: герои не мои, канон не мой
Вытянутая фраза: Чем больше людей ты любишь, тем ты слабее. Сериал "Игра престолов"
Саммари: действие происходит после захвата Гаары
Размещение: где угодно, с этой шапкой
Фанфик был написан на Осенний фестиваль
читать дальше...К ночи песок остыл. Стало холодно. Я бы с удовольствием сократил дорогу и сэкономил время, но чакра почти кончилась, а с рукава капало темно-алым. Летать в таком виде было рискованно.
Когды мы выходили из Деревни Песка, Сасори придирчиво осмотрел Казекаге, потом птицу, а потом меня.
Маленькие злые глазки Хируко задержались на рукаве плаща.
— Ну и? — мрачно осведомился он.
Я прекрасно понял, о чем речь, и одернул рукав.
— Фигово подготовился, да... Зато результат есть. И Казекаге, хм.
— Казекаге есть, руки нет. Прекрасный результат.
С тех пор Сасори не произнес ни слова, и мне было не по себе. Пальцы на здоровой руке окоченели, и я плохо их чувствовал. Вторая рука не ощущалась совсем; как будто что-то чужеродное пристегнули к ноющему плечу. Залечить бы чем-нибудь; заниженный болевой порог — это прекрасно, но у меня полный рукав песка; черт знает, что там вообще творится... Я с опаской покосился на рукав, затем на Сасори.
— Отойдем на безопасное расстояние — я осмотрю, — Хируко щелкнул суставами и прибавил ехидно: — Не свалишься по дороге?
— Вот еще, ага... — я демонстративно ускорил шаг. Холодный песок забивался в сандалии.
— Деревню-то разнес? — вдруг спросил Сасори.
— Вам какое дело, м? — тут же прицепился я.
— Мне отчитываться, — отрезал он.
— Врете Вы все, ага, — я не смог удержаться. — Просто Вас собственное Селение бесит, да.
— А на вопрос ты отвечать не собираешься?
Вот привязался. Видимо, сильно его Песок доставал.
— Ну... Вообще-то не получилось совсем разнести, — нехотя признался я. — А жаль, очень красивая Деревня, да... Достойная уничтожения.
— Они все равно бы отстроились заново.
— Если бы я очень постарался, не отстроились бы, хм.
— Когда ты в последний раз старался?
— Чего?!
— Все равно бы отстроились. Повыползали бы из нор... муравьи, — в голосе Сасори отчетливо слышалось презрение. И злость. Много злости.
Как бы так промолчать и ничего не ляпнуть...
— Какой Вы сегодня эмоциональный, ага.
Черт. Все-таки огребу я еще раз за ночь.
Но Хируко только велел:
— Топай быстрее. Бесишь.
Я понял, что он снова врет: вспомнил про время и торопится.
Фигня. Все равно не придем вовремя, ага... А я его не бесил, нет. Ему было все равно.
Хируко смотрел перед собой пустыми стеклянными глазками.
Полетать мне все-таки пришлось: нас догнал кукловод из Селения. Я очень хотел остаться и посмотреть, что с ним сделает Сасори. Он и так злился всю дорогу: я у него перед носом без руки маячу, к срокам не успеваем, теперь еще и песочники под ногами путаются.
Посмотреть Сасори не дал и отправил меня дальше.
Тьфу. Как будто я ему мешаю.
Задержался он надолго. К тому моменту, когда мы отправились дальше вместе, поднялся ветер. Горячий сухой воздух жег лицо, и песок лез в незакрытый дальномером глаз.
— Если бы Вы поторопились, мы могли бы уже дойти до границы, да, — проворчал я.
Ветер становился сильнее.
— Дойдем к вечеру. Будет буря.
— Отлично, ага. Всегда мечтал попасть в песчаную бурю, — не скрывая сарказма, заметил я. — Все из-за того, что Вы захотели поиграться в куколки, хм!
— Если бы ты не возился и разнес Песок к черту, то играться бы не пришлось, — огрызнулся Сасори. — Кто всю дорогу уверял, что сам все прекрасно сделает?
— А я не сделал, да? Однохвостый у нас, хм... Подумаешь, Песок уцелел.
— С такими Казекаге долго не простоит, — ядовито заметил Сасори. — Это он тебе не дал взорвать Деревню, или ты сам не пробовал?
— Пробовал! Но у Вас в Селении слишком самоотверженные самоубийцы, данна, — я оглянулся на Джинчуурики. — С Ваших слов, между прочим, получалось, что Казекаге ради своих людей не подставляются, да. Так что это из-за Вас я его недооценил.
— Раньше не подставлялись, — Хируко неодобрительно покосился на бессильно повисшую голову Джинчуурики.
— Выходит, Ваш Казекаге любит людей?
— Ты достал меня своим "Ваш Казекаге". Мой Казекаге уже лет двадцать как запрятан у меня в свитке, — в его голосе мне послышалась какая-то неявная, скрытая угроза.
Разговор оборвался.
Неясная, неоформленная в слова мысль беспокойно кружилась у меня в голове. Хотелось пить и поскорее убраться отсюда.
Я поднял голову, щурясь от ветра и песка, и снова посмотрел на Казекаге.
— Он умирает, хм.
— Да.
Я бросил взгляд на бледную, потрескавшуюся руку Джинчуурики. Выглядела она мерзко.
Мерзко и жалко.
— Чем больше людей ты любишь, тем ты слабее, да, — сказал я, глядя в его почерневшие глаза. — Ты мог бы не...
— Перестань разговаривать с трупом, — жестко оборвал меня Сасори. — Это ты мог бы не. И я мог бы. А этот не мог.
— Почему не мог, хм? Политика Деревни, новая идеология, да? А, и их союзник — теперь ведь Лист, верно?
— Не в Листе дело. А в том, что он слишком слабый, чтобы здесь выжить.
Последние слова Сасори меня задели. Ничего себе слабый, чуть руку мне не оторвал!
— С чего это Вы взяли, что он слабый? Вы его в бою-то толком не видели, да...
Хируко резко прекратил двигаться, и я тоже вынужден был остановиться. Злые маленькие глаза смотрели на меня в упор. Очень хотелось отвернуться.
— А я тебе объясню, с чего я это взял. Казекаге из него ни к черту. Людей сохранил, а сам скоро подохнет, да еще и Зверь достанется Акацуки. А все из-за того, что детишек решил спасти. Никакой из него Казекаге.
Я хотел что-нибудь возразить, просто чтобы поспорить, но Сасори не допускающим возражения тоном добавил:
— У него на лбу написано, что никакой.
Я по инерции вскинул голову и еще раз посмотрел в безжизненное лицо Джинчуурики.
И, наконец, прочитал иероглиф
Персонажи: Сасори, Дейдара,
Тип: джен
Рейтинг: PG
Жанр: POV, околодэсфик
Количество слов: 857
Дисклеймер: герои не мои, канон не мой
Вытянутая фраза: Чем больше людей ты любишь, тем ты слабее. Сериал "Игра престолов"
Саммари: действие происходит после захвата Гаары
Размещение: где угодно, с этой шапкой
Фанфик был написан на Осенний фестиваль
читать дальше...К ночи песок остыл. Стало холодно. Я бы с удовольствием сократил дорогу и сэкономил время, но чакра почти кончилась, а с рукава капало темно-алым. Летать в таком виде было рискованно.
Когды мы выходили из Деревни Песка, Сасори придирчиво осмотрел Казекаге, потом птицу, а потом меня.
Маленькие злые глазки Хируко задержались на рукаве плаща.
— Ну и? — мрачно осведомился он.
Я прекрасно понял, о чем речь, и одернул рукав.
— Фигово подготовился, да... Зато результат есть. И Казекаге, хм.
— Казекаге есть, руки нет. Прекрасный результат.
С тех пор Сасори не произнес ни слова, и мне было не по себе. Пальцы на здоровой руке окоченели, и я плохо их чувствовал. Вторая рука не ощущалась совсем; как будто что-то чужеродное пристегнули к ноющему плечу. Залечить бы чем-нибудь; заниженный болевой порог — это прекрасно, но у меня полный рукав песка; черт знает, что там вообще творится... Я с опаской покосился на рукав, затем на Сасори.
— Отойдем на безопасное расстояние — я осмотрю, — Хируко щелкнул суставами и прибавил ехидно: — Не свалишься по дороге?
— Вот еще, ага... — я демонстративно ускорил шаг. Холодный песок забивался в сандалии.
— Деревню-то разнес? — вдруг спросил Сасори.
— Вам какое дело, м? — тут же прицепился я.
— Мне отчитываться, — отрезал он.
— Врете Вы все, ага, — я не смог удержаться. — Просто Вас собственное Селение бесит, да.
— А на вопрос ты отвечать не собираешься?
Вот привязался. Видимо, сильно его Песок доставал.
— Ну... Вообще-то не получилось совсем разнести, — нехотя признался я. — А жаль, очень красивая Деревня, да... Достойная уничтожения.
— Они все равно бы отстроились заново.
— Если бы я очень постарался, не отстроились бы, хм.
— Когда ты в последний раз старался?
— Чего?!
— Все равно бы отстроились. Повыползали бы из нор... муравьи, — в голосе Сасори отчетливо слышалось презрение. И злость. Много злости.
Как бы так промолчать и ничего не ляпнуть...
— Какой Вы сегодня эмоциональный, ага.
Черт. Все-таки огребу я еще раз за ночь.
Но Хируко только велел:
— Топай быстрее. Бесишь.
Я понял, что он снова врет: вспомнил про время и торопится.
Фигня. Все равно не придем вовремя, ага... А я его не бесил, нет. Ему было все равно.
Хируко смотрел перед собой пустыми стеклянными глазками.
Полетать мне все-таки пришлось: нас догнал кукловод из Селения. Я очень хотел остаться и посмотреть, что с ним сделает Сасори. Он и так злился всю дорогу: я у него перед носом без руки маячу, к срокам не успеваем, теперь еще и песочники под ногами путаются.
Посмотреть Сасори не дал и отправил меня дальше.
Тьфу. Как будто я ему мешаю.
Задержался он надолго. К тому моменту, когда мы отправились дальше вместе, поднялся ветер. Горячий сухой воздух жег лицо, и песок лез в незакрытый дальномером глаз.
— Если бы Вы поторопились, мы могли бы уже дойти до границы, да, — проворчал я.
Ветер становился сильнее.
— Дойдем к вечеру. Будет буря.
— Отлично, ага. Всегда мечтал попасть в песчаную бурю, — не скрывая сарказма, заметил я. — Все из-за того, что Вы захотели поиграться в куколки, хм!
— Если бы ты не возился и разнес Песок к черту, то играться бы не пришлось, — огрызнулся Сасори. — Кто всю дорогу уверял, что сам все прекрасно сделает?
— А я не сделал, да? Однохвостый у нас, хм... Подумаешь, Песок уцелел.
— С такими Казекаге долго не простоит, — ядовито заметил Сасори. — Это он тебе не дал взорвать Деревню, или ты сам не пробовал?
— Пробовал! Но у Вас в Селении слишком самоотверженные самоубийцы, данна, — я оглянулся на Джинчуурики. — С Ваших слов, между прочим, получалось, что Казекаге ради своих людей не подставляются, да. Так что это из-за Вас я его недооценил.
— Раньше не подставлялись, — Хируко неодобрительно покосился на бессильно повисшую голову Джинчуурики.
— Выходит, Ваш Казекаге любит людей?
— Ты достал меня своим "Ваш Казекаге". Мой Казекаге уже лет двадцать как запрятан у меня в свитке, — в его голосе мне послышалась какая-то неявная, скрытая угроза.
Разговор оборвался.
Неясная, неоформленная в слова мысль беспокойно кружилась у меня в голове. Хотелось пить и поскорее убраться отсюда.
Я поднял голову, щурясь от ветра и песка, и снова посмотрел на Казекаге.
— Он умирает, хм.
— Да.
Я бросил взгляд на бледную, потрескавшуюся руку Джинчуурики. Выглядела она мерзко.
Мерзко и жалко.
— Чем больше людей ты любишь, тем ты слабее, да, — сказал я, глядя в его почерневшие глаза. — Ты мог бы не...
— Перестань разговаривать с трупом, — жестко оборвал меня Сасори. — Это ты мог бы не. И я мог бы. А этот не мог.
— Почему не мог, хм? Политика Деревни, новая идеология, да? А, и их союзник — теперь ведь Лист, верно?
— Не в Листе дело. А в том, что он слишком слабый, чтобы здесь выжить.
Последние слова Сасори меня задели. Ничего себе слабый, чуть руку мне не оторвал!
— С чего это Вы взяли, что он слабый? Вы его в бою-то толком не видели, да...
Хируко резко прекратил двигаться, и я тоже вынужден был остановиться. Злые маленькие глаза смотрели на меня в упор. Очень хотелось отвернуться.
— А я тебе объясню, с чего я это взял. Казекаге из него ни к черту. Людей сохранил, а сам скоро подохнет, да еще и Зверь достанется Акацуки. А все из-за того, что детишек решил спасти. Никакой из него Казекаге.
Я хотел что-нибудь возразить, просто чтобы поспорить, но Сасори не допускающим возражения тоном добавил:
— У него на лбу написано, что никакой.
Я по инерции вскинул голову и еще раз посмотрел в безжизненное лицо Джинчуурики.
И, наконец, прочитал иероглиф
@темы: Осенний фестиваль 2012: цитаты из фильмов, Fanfiction
-
-
13.12.2012 в 16:18-
-
13.12.2012 в 21:57автор
-
-
18.12.2012 в 10:05-
-
23.12.2012 в 01:21