Название: Изменить жизнь за две недели
Персонажи: Саске/Сакура, Дейдара, Итачи, Ино, Сасори
Тип: джен, гет
Рейтинг: PG-13
Жанр: повседневность, ER, драма, юмор
Количество слов: 14 874
Дисклеймер: Kishimoto
Вытянутый второй персонаж: Дейдара
Саммари: Как теперь не веселиться, Как грустить от разных бед – В нашем доме поселился Замечательный сосед… Который сует нос не в свое дело, странно себя ведет, временно частично нетрудоспособен и водит опасные знакомства.
Авторские примечания: АУ. Персонажи постарше, чем в каноне, Сакуре двадцать три, остальным – соответственно. Очень даже возможен ООС. И за потенциальные провалы в медицинских вопросах прошу прощения, не сильна в матчасти.
Размещение: с разрешения автора
Фанфик был написан на Октябрьский фестиваль
читать дальшеДень первый.
– Розовые волосы?! Серьезно?! Ты думаешь, что это круто?!
Сакура от такого приветствия немного опешила. Дежурный хирург, даже если он еще интерн, привыкает ко многому, но это многое в основном из области неаппетитных травм и запущенных болезней. Ночные пациенты себя обычно ведут одинаково: или паникуют до истерики, или уже с отрешенным видом изображают из себя неодушевленные объекты. Вариации, конечно, присутствуют, но встречать врача хамством с порога – это что-то новенькое.
– Добрый вечер, – на автомате выдала она заученную формулировку, – Меня зовут Харуно Сакура, я ваш лечащий врач…
Слова произносились сами собой, мозг параллельно обрабатывал совершенно постороннюю информацию, причем, в два потока. Сакура успевала одновременно и смотреть в карту пациента, которую ей только что сунули в руки, и составлять о нем собственное мнение.
Пациент: мужчина, двадцать шесть лет, но даже на них не выглядит. Вообще, выглядит довольно странно, хотя бы потому, что мужчины двадцати трех лет обычно не подводят глаза и не красят ногти на руках и ногах. Блондин со сложной прической, порезы обеих ладоней, голубоглазый, выражение лица наглое, воспалительные процессы, только что сказал: «Розовые волосы?! Серьезно?! Ты думаешь, что это круто?!», требуется промыть порезы и… Стоп, что?!
– Что?! – повторила Сакура вслух, оборвав саму же себя на середине нейтрально-успокаивающей фразы о том, что в больнице наглецу обязательно помогут, – При чем тут мои волосы?
Юноша закатил глаза:
– Да брось, я не хочу, чтобы меня лечила какая-то девчонка, которая до сих пор думает, что если она покрасится в розовый…
– Это мой натуральный цвет, – твердо перебила его Сакура, – И это не имеет никакого отношения к лечению. Покажите мне ваши ладони.
Пациент презрительно фыркнул, но красные и припухшие ладони все-таки продемонстрировал. Поперек каждой протянулось по достаточно глубокому порезу. Нагноения, кажется, еще не было, и это не могло не радовать.
– Вы получили эти порезы недавно? – полуспросила-полуконстатировала Сакура и продолжила чуть тише, самой себе, – Тогда требуется первичная хирургическая обработка. Раскрыть, промыть, асептическая повязка, укол от столбняка на всякий случай и курс антибиотиков…
– Недавно, – соизволил ответить пациент, – Несколько часов назад.
Выражение его лица было на редкость недовольным.
– Очень хорошо, что вы так быстро обратились в больницу, – кивнула Сакура, подготавливая все необходимое для процедуры, – На данном этапе мы легко справимся с проблемой…
Она уже успешно погасила в себе поднимающееся раздражение. Судя по всему, хамское поведение юноши – просто защитная реакция на боль и дискомфорт; надо делать скидку на такие вещи. Полученная травма довольно неприятная, а Сакура действительно не выглядит таким уж серьезным и убедительным врачом…
Кстати, о травме: интересно, а каким образом можно так пораниться? С размаху ухватиться обеими руками за лист металла или стекло? Нет, вряд ли это оставило бы такой глубокий порез, тем более, и форма раны не прямая, а скорее, дугообразная…
Сакура выполняла все действия четко и уверенно, как и полагается настоящему хирургу, а не какому-то там интерну, и в глубине души немного гордилась собой. Жаль, что ее сейчас никто не видит. Пациент скривился и совсем по-кошачьи зашипел, когда первые капли раствора перекиси водорода попали в рану и начали пениться. Чтобы отвлечь его от неприятных ощущений, Сакура решила разговорить недоброжелательного юношу:
– Вы получили эти раны на работе? Кем вы работаете?
– Я человек искусства, хм! – гордо заявил юноша, – Но тебе этого все равно не понять и не оценить!
Сакура сделала глубокий вдох, затем медленно выдохнула. Нельзя давать эмоциям брать над собой верх.
– И как же человек искусства умудрился порезать обе ладони? – поинтересовалась она.
– Ножом. И это было довольно трудно, хм, – огрызнулся он, и до Сакуры только через пару секунд дошел смысл сказанного.
– То есть, вы порезали руки сами? Целенаправленно? – потрясенно уточнила она.
– Ты тупая, да? Конечно сам, хм! – фыркнул проблемный пациент.
– Но зачем?! – никак не могла взять в толк Сакура.
– Говорю же, тебе не понять, – скорчил презрительное выражение лица юноша, – Давай, заканчивай свои медицинские штучки, и я пойду домой.
– А вы не хотите пообщаться с нашим психотерапевтом? – как бы между делом поинтересовалась Сакура, выбирая пинцетом из раны какие-то белые крошки, – Он замечательный специалист, хоть и немного повернут на фрейдизме…
– Я не псих, – грозно сверкнул единственным видимым из-под челки глазом пациент, – Я человек искусства, хм!
Решив для себя, что спорить с психами – или людьми искусства, как ни назови – это не ее работа, Сакура продолжала промывать раны. Белых крошек в них попадалось как-то подозрительно много.
– Что это? – не столько спросила, сколько вслух подумала девушка, нахмурив лоб, но пациент внезапно снизошел до объяснения.
– Это глина, – хмыкнул он.
– Глина? – на всякий случай уточнила Сакура.
– Да, глина! Скульптурная… – неожиданно эмоционально затараторил пациент, но Сакура его перебила.
Вопрос задала преувеличенно спокойно и вежливо, чтобы псих не заметил явного сарказма:
– То есть вы сначала разрезали себе ножом ладони, а потом отправились лепить из глины?
– Да какое там лепить! – отмахнулся юноша, – Мне ее и размять толком не удалось, руки было больно! А самое обидное, у меня была такая гениальная идея, и я был уверен, что все получится! Всего-то и нужно, что пара дополнительных ртов на руках, чтобы пережевывать глину, пока я ее вымешиваю, но их нет, и я решил сделать их сам!..
– Вы правы, людей искусства мне не понять, – вздохнула Сакура, накладывая повязку и прикидывая, насколько будет счастлив больничный психотерапевт познакомиться с таким чудесным экземпляром.
– Все, я могу идти домой? – вскинулся юноша, – У меня еще много дел, хм!
– К сожалению, пока нет, – покачала головой Сакура, – Подождите в палате, вам нужно сделать несколько уколов.
«И все-таки – пообщаться бы со специалистом», – добавила она про себя, выходя в коридор.
***
После инъекций пациент сразу смылся из больницы, и Сакура была внутренне этому очень рада: своей неадекватностью он вымотал ее куда сильнее, чем жертвы аварии с участием двух мотоциклов и грузовика в прошлую ночную смену. Девушка не спеша дозаполнила бумаги на человека искусства, потерла глаза, потянулась, посмотрела на часы. До конца смены оставалось чуть больше сорока минут, так что ложиться спать не было уже никакого смысла. Сакура стоически прослонялась этот час по коридорам, и как только цифры пять и девять на электронных часах в холле сменились двумя нулями – рванула переодеваться и скорее возвращаться домой.
Квартира встретила ее висящим на люстре носком – черным и слишком большим, чтобы принадлежать ей – и кислым запахом забытой вот уже на пару дней на плите кастрюли, в которой когда-то было что-то – возможно! – съедобное. Сакура поковыряла ложкой неопределенную массу, пытаясь вспомнить, что же это было, грустно помедитировала на пустой холодильник, и в конце концов, извлекла из шкафа банку какао.
Забралась на диван с ногами, завернувшись в плед, и принялась пить горячий напиток маленькими глоточками, постепенно переходя из условно вертикального положения в абсолютно горизонтальное.
Меньше чем через десять минут она уже сладко посапывала, а недопитый глоток какао из выпавшей из рук кружки впитывался в белый ковер.
***
Проснулась Сакура в четыре часа дня от телефонного звонка. Ответила мгновенно, даже не взглянув на экран:
– Да! – и прокашлявшись, чтобы убрать неприятную хрипоту из голоса, повторила, – Да. Я слушаю.
– Это я, – раздался из трубки недовольный голос, – Ты сейчас свободна?
– Мне надо принять душ, и я вся твоя, – Сакура и сама не заметила, как на лице расплылась улыбка.
– У тебя есть время, пока я еду, – последовал ответ, и звонок прервался.
Сакура соскочила с дивана и бегом кинулась в ванную, попутно неудачным движением ноги запустив кружку с последними каплями какао через всю комнату. Одновременно с хлопком двери раздался звон разбитого фарфора.
***
На душ хватило двадцати минут, и Сакура позволила себе потратить на сборы чуть больше времени, чем обычно. Не просто майка, джинсы и кроссовки, а юбка, изящные балетки и даже намек на макияж: пудра-тушь-блеск для губ. Когда мобильник зазвонил во второй раз, Сакура чувствовала себя самой привлекательной девушкой на свете.
– Да! – улыбнулась она, словно человек по ту сторону телефона мог ее увидеть.
– Ты готова? – последовал вопрос.
– Абсолютно! – мурлыкнула Сакура.
– Тогда выходи. Я жду внизу.
– Уже бегу! – пропела Сакура, подхватывая с пола сумочку.
Чудом не споткнувшись о свои рабочие кроссовки, брошенные у двери, она выскочила из квартиры, изящным движением захлопнула дверь – и едва не налетела на поднимавшегося по лестнице человека.
– Прошу прощения! – не глядя бросила она, но несостоявшаяся жертва столкновения шагнула в сторону, преградив ей путь.
– Эй-эй, ты что делаешь?!
Голос показался смутно знакомым, Сакура подняла взгляд и с огромным удивлением обозрела своего приснопамятного пациента, главное событие прошедшей смены.
– А ты что тут делаешь?! – автоматически среагировала она.
Блондин с подведенными глазами и перебинтованными ладонями помахал перед ее лицом ключами:
– Я здесь живу-у-у!
Сакура краем сознания с гордостью отметила, что повязки на руки наложены просто замечательно.
– Я никогда тебя тут не видела… Плевать! – оборвала она сама себя, – Пусти, мне нужно бежать, я тороплюсь!
– Я здесь первый день живу, – поделился юноша, и не думавший пропускать ее, и Сакура смутно припомнила, что возвращаясь из больницы видела какие-то коробки и мебель перед домом, – Погоди, не убегай! Открой мне дверь, хм!
– Дверь? – не поняла Сакура.
– У меня руки болят, не хочу мучиться с ключами!
Он метнул связку в девушку, и та инстинктивно ее поймала. Поняв, что быстрее открыть дверь, чем препираться с психом, Сакура перевернула бирку с номером квартиры и с удивлением обнаружила на ней цифры «3-8».
– Быть того не может, – с некоторой фаталистической тоской выдохнула девушка, – Мы соседи.
Юноша, уже топтавшийся у своей двери, этого замечания не слышал. Поборов в себе желание убежать со связкой, и оставить его торчать на лестнице, Сакура быстро повернула ключ на два оборота и, не выслушав благодарностей или всего остального, что имел сказать ей человек искусства, кинулась вниз по лестнице.
***
Саске ждал ее рядом с машиной.
– Почему так долго? – недовольно поинтересовался он.
– Сосед задержал, – отмахнулась Сакура, порываясь чмокнуть его в щеку, но Саске отстранился.
– Какой еще сосед? – подозрительно уточнил он.
– Представляешь, – затараторила Сакура, – Такая смешная история, сегодня во время моей смены пришел пациент, у него руки были порезаны, настоящий псих, а только что я столкнулась с ним на лестнице, и оказалось…
– Не интересно, – перебил ее Саске, – Залезай в машину, проедемся до ресторана, я голоден.
– Я могла бы тебе что-нибудь приготовить, – улыбнулась Сакура, опускаясь на сидение.
– Нет, ты готовишь отвратительно, – он не оскорбил, а просто констатировал факт.
Сакура вздохнула, пытаясь сохранить улыбку на лице, и вздох вышел больше похожим на всхлип. Саске на это даже не обернулся.
***
– Зайдешь? – неуверенно спросила Сакура, когда он привез ее обратно.
Несколько секунд Саске молчал, словно прикидывая все «за» и «против». Затем кивнул.
Сакура порывисто выскочила из машины и начала судорожно рыться в сумочке в поисках ключей. Саске вышел неторопливо, пару раз пнул переднее колесо, нахмурился.
– Идем? – поторопила Сакура.
На третий этаж она взлетела в мгновение ока, дрожащими руками не сразу смогла попасть ключом в скважину. Саске поднимался по лестнице как всегда не спеша. Именно в тот момент, когда он шагнул на площадку, распахнулось сразу две двери: с одной наконец-то справилась Сакура, вторая отлетела, словно от пинка, и стукнулась о стену.
– Неужели так трудно было открыть дверь?! – завопил человек искусства, – Мне пришлось поворачивать ручку, и теперь у меня ладонь снова болит, хм!
И он замахал перед лицом ошеломленной Сакуры рукой, сквозь бинты на которой немного проступила кровь. Саске обозревал эту картину, недоуменно приподняв одну бровь.
– Тебе надо в больницу, – рявкнула Сакура, – Сменишь повязку и в следующий раз будешь осторожнее! Я вообще не должна была тебе помогать!
– Раз уж решила помочь, делай это до конца, хм! – фыркнул человек искусста.
– Что здесь происходит? – подал голос Саске.
– Саске, это мой сосед, о котором я тебе говорила, – взволнованно зачастила Сакура, – Настоящий псих, не обращай внимания…
– Саске? – переспросил пациент, окидывая юношу заинтересованным взглядом, – Учиха, да? Я слышал о тебе от твоего брата.
– У тебя есть брат? – удивилась Сакура, – Ты никогда не говорил.
– У нас с ним сложные отношения, – Саске не удостоил человека искусства даже взглядом, проходя мимо.
– Но мы знакомы столько лет… Я ни разу его не видела.
– Ты хочешь сейчас говорить о моем брате? – хмыкнул Саске, одной рукой прикрывая дверь, а другой – подхватывая Сакуру за талию.
Человек искусства еще несколько секунд сверлил взглядом дверь с цифрами «3-7», а затем фыркнул и скрылся в своей квартире.
***
Саске лежал, закинув руки за голову, и глядел в потолок, тяжело дыша. Сакура уткнулась носом ему в бок, обхватила рукой поперек живота и тоже никак не могла справиться с дыханием.
– Так вот, где я в прошлый раз носок потерял, – заметил Саске.
Сакура это заявление никак не прокомментировала, только потерлась носом о влажную теплую кожу.
– Ты пойдешь в душ первой? – полуспросил-полуприказал Саске.
– Да.
Сакура с сожалением отпустила его и села, поджав мерзнущие ноги. Вся одежда была равномерно рассеяна по маршруту «входная дверь – диван», но в душе есть пара полотенец, сойдет. Девушка шмыгнула в ванную, Саске остался изучать потолок.
Когда из-за закрытой двери послышался шум воды, юноша потянулся, спустил ноги с дивана и сел. Обвел взглядом квартиру, на доли секунды остановившись взглядом на коричневом пятне на ковре, фарфоровых осколках рядом с холодильником, кастрюльке на плите и, наконец, свисавшем с люстры носке. Подошел к книжному шкафу и провел пальцем по полке, убеждаясь в наличии пыли. На мгновение на его лице отразилось легкое отвращение.
Сакура выскочила из ванной буквально через пару минут. На ее щеках появился румянец, когда она увидела совершенно голого Саске, стоящего посреди комнаты.
– Ты можешь идти в душ, – улыбнулась она, – Хочешь, отдам тебе это полотенце? Под ним у меня ничего нет…
– Я предпочту чистое и сухое, – бросил он, проходя мимо девушки, – И собери пока мою одежду. И свари кофе, если он у тебя есть.
– Конечно! – с энтузиазмом откликнулась Сакура, но когда за Саске закрылась дверь ванной, и клацнула защелка, улыбка на лице девушки померкла.
Она бросила полотенце на диван и собрала с пола всю одежду. Быстро натянула белье, юбку и майку, завязала волосы повыше. Аккуратно сложила одежду Саске на стуле. Стыдливо сдернула носок с люстры, надеясь, что Саске не догадался о причине его там нахождения: не потому, что за неделю Сакура не нашла времени его убрать, а потому, что он каждый день напоминал о том, что неделю назад Саске был здесь, и они вытворяли такое, что сначала закинули носок на люстру, а потом никак не могли его найти. Засыпала зерна в кофемолку, быстро их смолола, отправила порошок в кофеварку.
Когда Саске вышел из душа, аромат свежесваренного кофе создал в запустелой квартирке ощущение уюта. Сакура осторожно собирала с пола осколки разбитой кружки из-под какао. Ничуть не смущаясь, обнаженный юноша пересек комнату, и при виде этого зрелища Сакура выронила осколок: руки дрогнули. Тут же спохватилась, подняла два последних черепка, выкинула все в мусорное ведро. Саске за ее спиной неторопливо одевался.
– Я сварила кофе, – улыбнулась она, – Как ты и хотел.
– Спасибо, – кивнул он.
У Сакуры потеплело на душе. Саске не имел привычки благодарить, тем более за выполнение его просьбы, которая, по большому счету, являлась приказом.
– Держи, – протянула она напиток, и как бы замешкалась, наслаждаясь секундным соприкосновением ладоней.
Саске принял подношение молча, в несколько глотков опустошил кружку и поставил ее на стол.
– Мне пора ехать, – сообщил он.
– Я провожу тебя до машины, – вскинулась Сакура.
– Это не обязательно.
В словах не было прямого запрета, поэтому Сакура все-таки обулась и шагнула в прихожую за Саске. Он никак на это не отреагировал. На площадке он замешкался, и Сакура понадеялась, что он ждет ее, а не обратил внимание на приоткрытую на пару сантиметров соседнюю дверь.
– А что насчет твоего брата? – вспомнила Сакура, ступая на лестницу, – Старшего, да?
– Это не важно, – холодно бросил Саске, – И впредь я не хочу разговоров об этом.
– Хорошо, – кивнула Сакура.
– Я покидаю город примерно на неделю, не звони мне.
– Хорошо.
– Я позвоню сам, когда вернусь.
– Я буду ждать.
Уже у машины Саске внезапно решился еще на один теплый жест, притянул Сакуру к себе и даже не поцеловал, а так, мазнул по губам губами. На лице девушки снова расцвел румянец, и она стояла, прижав ладони к щекам, пока машина не скрылась за поворотом. Затем вернулась в дом, начала подниматься по лестнице.
– Вы какие-то извращенцы, хм! – раздалось из-за полуприкрытой двери, и Сакура увидела того, кого совершенно не хотела сейчас видеть, – Играете в господина и рабыню?
– Исчезни, – скрипнула зубами девушка.
– У меня рука болит! – пожаловался человек искусства.
– Я уже сказала, иди в больницу!
Сакура захлопнула дверь и привалилась к ней спиной. Щеки все еще горели, но восхитительное чувство, разлившееся по телу после этого внезапного поцелуя, было начисто стерто мерзким соседом.
В квартире было одиноко и неуютно. Сакура вздохнула, и принялась за уборку.
***
Сакура мыла, терла, скребла, стирала – и просто наслаждалась механическим процессом, выкинув из головы все эмоции и сложные мысли. Через пару часов квартира стала действительно напоминать жилое помещение, даже пятно на ковре почти исчезло.
Неплохо было бы еще дойти до магазина, но на это сил уже не было, да и на улице стемнело. Сакура убедила себя, что ужин с Саске был вполне достаточным, а если она не поест на ночь, то фигуре это пойдет только на пользу – и начала готовиться ко сну.
Вообще-то, спать не хотелось совершенно, сбитый после суточных смен график всегда выливался в ночи бодрствования, и хорошо еще, если над книжкой, хуже – если наедине с собственными мыслями и бутылкой чего-нибудь высокоградусного.
Сакура как раз растянулась под одеялом с томом «Амбулаторной хирургии», когда за дверью раздался грохот. Через несколько секунд он дополнился еще и яростными воплями. Входная дверь задрожала.
Сакура выскользнула из-под одеяла и как была, в трусах и тонкой майке на цыпочках прошла до двери, взяла в руки специально для этих целей приготовленную бейсбольную биту и выглянула в глазок. Разумеется, весь шум производился человеком искусства. Он стоял спиной к двери, старательно пиная ее пяткой, и вопил: «Открывай, мне нужна твоя помощь! Хм!»
Кулак несколько раз сжался и разжался – Сакура боролась с яростью. Перехватила биту поудобнее и распахнула дверь – человек искусства чудом успел отскочить, и только поэтому не получил дверью по спине и не рухнул на месте.
– Чего надо?! – рявкнула Сакура.
– Хорошо, что ты дома! – как ни в чем не бывало улыбнулся человек искусства, – Кажется, у меня проблема!
Он с доверчивой улыбкой очень по-детски вытянул перед собой ладони. В сочетании с пижамными штанами и футболкой с нарисованной на ней птичкой это выглядело бы фантастически мило, но бинты пропитались кровью уже ощутимо, и кажется, процесс все еще не прекратился.
– Почему ты до сих пор не сходил в больницу?! – ахнула Сакура, – Заходи немедленно, садись за стол, но если я увижу на полу хоть каплю крови, я убью тебя своими руками!
Человек искусства прошлепал босыми пятками по полу и заерзал на стуле, устраиваясь удобнее. Сакура между тем извлекала из домашней аптечки, по размерам чуть ли не большей, чем шифоньер, все необходимое. Включила верхний свет, уселась напротив, несколько секунд глядела в глаза ночному гостю.
– Я забыла, как тебя зовут, – призналась она, наконец.
– Дейдара, – представился пациент.
– Точно, – хлопнула себя по лбу девушка, – А я Сакура.
Она осторожно резала бинты, обеззараживала раны, накладывала свежие повязки – все это в сосредоточенном молчании.
– Завтра утром не забудь сходить на укол, – наказала Дейдаре, – И впредь будь осторожнее! Как ты умудрился настолько потревожить раны?
– Я месил глину, – недовольно признался он, – Меня посетило вдохновение, хм!
– Идиот, – прикрыла глаза Сакура, – Клинический. Ты хоть понимаешь, что мог просто занести в рану бактерий – и кровотечение было бы самой маленькой твоей проблемой?!
– Я делал это через пакет, – сморщился человек искусства, – И сама ты идиотка! Ты хоть представляешь, как выглядишь со стороны с этим своим Саске?
– Вон, – в тихой ярости указала на дверь Сакура.
– Ты сама знаешь, что я прав! – бросил он через плечо, покидая квартиру.
Сакура схватила незаслуженно оставленную без внимания биту, и кинулась в прихожую. Дейдара захлопнул дверь своей квартиры и задорно проорал из-за нее:
– Спасибо за помощь!
Сакура по инерции врезала рукой по деревянной обшивке и прошипела в замочную скважину:
– Не попадайся мне больше на глаза!
Уснула она, стоило только опуститься на кровать и прикрыть глаза.
День второй.
Следующее утро все же ознаменовалось походом в магазин. Голодная без нормального ужина и какого бы то ни было завтрака Сакура сметала с полок в корзинку все, что под руку попадалось. Опомнилась девушка только на упаковке готового Оден но Бакудан Оден но Бакудан (вареные яйца, завернутые в сурими):
– Вот же гадость, – потрясенно протянула она, возвращая пачку на место, – Нет, это никуда не годится.
Сакура скорее зашагала к кассе, чтобы не набрать еще какой-нибудь ерунды, но все равно не удержалась и кинула в корзинку несколько пачек леденцов, жевательных конфет и прочих мелких сладостей.
Холодильник оказался забит почти под завязку, и Сакура с энтузиазмом накинулась на готовое бентобенто (обед в коробочке). Когда девушка решила, что голодная смерть ей больше не угрожает, она принялась готовить себе еду на следующий день.
Кое в чем Саске все-таки был прав на все сто: получалось у Сакуры паршиво.
***
На город опускался вечер. Похрустывая мелкими карамельками, Сакура листала купленный в магазине журнал, наслаждаясь ничегонеделанием. Сознательность подсказывала, что неплохо было бы заменить журнал на «Амбулаторную хирургию», но сейчас девушка готова была стать восхитительно бессознательной.
В дверь постучали. Сакура стук проигнорировала и перелистнула страницу.
В дверь постучали сильнее. Сакура громче захрустела карамельками и принялась крутить в пальцах карандаш.
В дверь постучали кулаком, и видимо, с разбега. Сакура напряглась и случайно переломила карандаш надвое.
– Эй! Ты дома?! – раздалось из-за двери.
– Нет! – раздраженно откликнулась Сакура, – Меня нет! Иди, порть жизнь кому-нибудь еще!
– Я пришел извиниться! – надрывался человек искусства.
Любопытство возобладало над раздражением, Сакура дверь отперла. Дейдара стоял с пакетом из супермаркета в руках и выглядел почти смущенным.
– Не то что бы я хотел извиняться, – честно признался он, – Но ты мне вчера помогла, а я назвал тебя идиоткой…
– Это… мило, – прониклась Сакура.
– А вдруг мне снова понадобится твоя помощь? Тебя будет сложнее уговорить! – продолжал Дейдара, – Так что лучше мне извиниться сейчас, и…
– Уже не мило, – отрезала Сакура, прикрыв глаза, и вздохнула, – Но хотя бы честно.
– В общем, я накупил каких-то вкусностей и пришел извиняться, хм, – закончил Дейдара.
– Ты не испытываешь ни капли раскаяния, верно? – уточнила Сакура.
Дейдара закивал. Голубые глаза были честными-честными.
– Ладно, заходи, – махнула руками она, – Видимо, я расплачиваюсь за какие-то грехи в прошлой жизни.
Человек искусства сковырнул кроссовки и потопал в квартиру.
– Как руки? – не мола не поинтересоваться Сакура, – Ты был сегодня в больнице? Делал укол?
– Да был, делал, – поморщился он, вытаскивая из пакета несколько упаковок рисовых крекеров, эдамамээдамамэ (сорт бобов, распространенная закуска к пиву), пачку из шести банок пива и большой контейнер с мороженым, – И с руками почти приноровился к большинству домашних забот, только с глиной пока ничего не выходит.
– Забудь о глине хотя бы несколько дней, – попросила Сакура, вынимая из шкафа несколько тарелок, – Надо, чтобы порезы затянулись, сейчас они могут открыться в любой момент. Ты живешь один?
– Да, один, – кивнул Дейдара, высыпая закуски в тарелки.
– Может, попросишь кого-нибудь из друзей пока пожить с тобой? – предложила Сакура, вынимая одну банку пива из пачки, – Все-таки тяжело в быту, когда обе руки почти не двигаются…
– Ты и представить себе не можешь, хм! – с неожиданным жаром откликнулся Дейдара, завладевая второй банкой, – Например, сходить в туалет…
– Стоп! – крикнула Сакура.
Дейдара на всякий случай и замолчал, и застыл.
– В смысле, поставь пиво, тебе нельзя, у тебя антибиотики, – вздохнула девушка, – Но о туалете, пожалуйста, тоже не надо, не хочу знать таких подробностей.
– Да ладно тебе, – проворчал человек искусства, – Что мне будет от одной баночки?!
– Удар битой по голове, – пообещала Сакура.
Дейдара бросил на нее очень хмурый и недовольный взгляд, но пиво отставил, а вместо этого притянул к себе мороженое. Сакура передвинула пиво на другой конец стола, а в обе руки взяла по открытой банке.
Несколько минут прошло в тишине. Дейдара сопел и ел мороженое, Сакура прикончила одну банку пива вприкуску с эдамамэ. Неловкое молчание затягивалось.
– Так ты, значит, скульптор, да? – не выдержала девушка, – Этим зарабатываешь на жизнь?
– Что-то вроде, – уклончиво ответил Дейдара, – Я человек искусства.
– Это я слышала, – кивнула Сакура, – И даже запомнила.
– А ты, значит, медсестра? – улыбнулся Дейдара.
Сакура изучала его несколько секунд, но так и не заметила сарказма во взгляде чистых голубых глаз.
– Нет, – очень спокойно поправила она, – Я интерн в хирургии...
– Ничего в этом не понимаю, скукота какая-то! – отмахнулся Дейдара.
– Вот и он говорит то же самое, – вздохнула Сакура, – Может, дело во мне?
– Ты о своем парне с рыбным взглядом? – хмыкнул Дейдара.
– Давай не будем говорить об этом? – попросила девушка, – Все гораздо сложнее, чем ты можешь себе представить, да и не хочется распахивать душу перед первым встречным.
– Не очень-то и хотелось, хм!
Дейдара облизнул ложку. Сакура залпом допила вторую банку и посмотрела на своего тет-а-тет.
– А почему ты переехал сюда? – решила она сменить тему, вытаскивая вторую банку, – Район, вроде, не самый престижный…
– А мне пришлось, – с детской непосредственностью начал болтать ногами Дейдара, – Меня из прошлой квартиры выселили.
– За что? – как бы между делом поинтересовалась Сакура, делая большой глоток, что оказалось такой же большой ошибкой.
– Я взрыв устроил, хм, – невинно улыбнулся Дейдара и снова старательно облизал ложку.
Сакура поперхнулась пивом.
– По спине постучать? – участливо предложил Дейдара.
– Спасибо, кхе-кхе, не надо, – отказалась Сакура, – Взрыв?! Какой взрыв?!
– Совсем небольшой! – замахал перебинтованными руками Дейдара, – Понимаешь, это мое видение: искусство прекрасно, если оно существует всего один миг, хм! Поэтому я взял свою самую лучшую скульптуру и взорвал ее, хм! Это было самое мое совершенное творение! Искусство – это взрыв, хм!
– Я чуть не начала изливать душу перед опасным террористом, – проныла Сакура, высвобождая из полиэтилена четвертую банку, – Что-то в моей жизни явно идет не так…
– Эй, я не сделал ничего ужасного, хм! – начал яростно отпираться человек искусства.
– Ну да, в новостях о взрывах не рассказывали, – покивала Сакура, выгребая из тарелки остатки эдамамэ, – Да и в больницу массовых жертв не привозили…
Язык у нее немного заплетался. Дейдара покосился на три смятых и брошенных на пол жестяных банки. С одной из них на чистый ковер понемногу капало недопитое пиво. Сакура, запрокинув голову, хлебала из четвертой.
– Тебе не хватит? – задушевно поинтересовался человек искусства, – Я, вообще, брал это на двоих.
– Ешь свое мороженое, террорист, – прижала к груди пиво Сакура, – И не мешай мне забывать о своих проблемах!
– Я лучше пойду, – Дейдара поднялся со стула, – Ты тут сама справишься…
– Валяй, – махнула рукой Сакура, чуть не сверзившись со стула, – Мне завтра рано на работу вставать!
– Я бы на это посмотрел! – хмыкнул Дейдара, обуваясь в прихожей.
– Спасибо за пиво! – не оборачиваясь, проорала Сакура, – Захлопни за собой дверь!
– Счастливо оставаться, – помахал ей Дейдара, скрываясь за дверью.
– Ты заходи, если опять помощь нужна будет, – в полголоса проговорила Сакура, глядя перед собой, – Ты вроде не плохой человек, хоть и псих, идиот и террорист…
Решительно открыв обе оставшиеся банки пива, Сакура твердо решила не сдаваться и не оставить врагам ни капли.
День третий.
Тяжелым похмельным утром Сакура тряслась в автобусе и проклинала своего нового соседа самыми страшными словами, мстительно надеясь, что он сейчас икает. Рабочая суета не оставила времени на тошноту и головокружение, но уже к обеду вымотала изрядно. Сакура носилась по больнице, не присаживаясь ни на секунду, но сейчас была этому как никогда рада.
***
– Один плюс этой проклятой работы, – пожаловалась она подруге по телефону в перерыв, – Заставляет выкинуть из головы все неприятные мысли!
– Это какие, например? – полюбопытствовала подруга.
– Например, что рядом со мной теперь живет псих-террорист, который считает себя человеком искусства, – вздохнула Сакура.
– Симпатичный? – уточнила подруга, пропустив мимо ушей саму важную, по мнению Сакуры, часть информации.
– На тебя чем-то похож, – неожиданно для себя постановила она.
– Ух ты! Значит симпатичный, – восхитилась подруга, – Познакомишь?!
– Я, конечно, не уверена, но могу предположить, что девушками он не интересуется, – хмыкнула Сакура, – В крайнем случае, глаза он подводит ровнее, чем ты.
– Будешь обзываться – не расскажу новых сплетен, – Сакура почти увидела, как подруга показывает язык, – Ты не поверишь, кто вчера заходил ко мне в магазин! Помнишь, с нами в школе учился…
– Ко мне Саске заезжал, – перебила ее Сакура.
– Как обычно? – тон подруги сменился на деловой.
– Абсолютно.
– Тогда ничего интересного, ты лучше послушай, кто вчера заходил ко мне в магазин! Помнишь, с нами в школе учился…
Тут откуда-то сбоку позвали, закричали, замахали руками, трубку пришлось бросать. Сакура уже на ходу сделала глоток воды и кинулась исполнять свой врачебный долг.
***
Ночью Сакуре не спалось, что было для дежурства очень даже кстати, но оставляло открытым вопрос, чем бы заняться. Она слонялась по темным больничным коридорам, шепотом размышляя, кто же из бывших одноклассников мог заходить в магазин подруги, что это привело ее в такую ажитацию. Перебрав всех, вплоть до первого учителя, Сакура признала, что эта загадка ей не дается, и отправилась по коридорам в обратное путешествие.
До конца смены оставалось еще четыре часа. Спать не хотелось. Сакура думала о Саске.
День четвертый.
Разумеется, в сон начало клонить ровнехонько по выходу из больницы. Опять большую часть выходного придется провести в постели, а потом шататься ночами и, не дай бог, еще пить со странным соседом. Примерно такие мысли занимали голову Сакуры, когда она тащилась от автобусной остановки до дома.
Тяжелая сумка неприятно давила на плечо, от сонливости голова чесалась, в глаза будто насыпали песка. Радовало только то, что с домашними делами все было покончено еще в прошлый выходной, а значит, ничто не висит над головой дамокловым мечом.
Саске уехал из города. Это, конечно, совсем не радовало, но хотя бы означало, что его приезда или звонка ожидать бессмысленно, что, в свою очередь, тоже расслабляло.
Сакуре казалось, что она почти видит перед собой диван – старенький, с кучей разноцветных подушек, которые Саске всегда сметал на пол одним ловким движением. Сейчас подушки и плед в личном рейтинге притягательности для Сакуры явно побеждали Саске. Надо было только механически переставлять ноги, и счастье окажется совсем рядом.
Труднее всего было подняться на третий этаж. Лестница выглядела просто бесконечной.
Где-то наверху хлопнула дверь и кто-то начал бегом спускаться.
– Данна, вернитесь! – раздался до боли знакомый голос, – Я обещаю, я больше не буду!
Сакура с равнодушным интересом проводила взглядом невысокого юношу с растрепанными красными волосами и детскими чертами лица, который пронесся мимо нее. Дейдара наверху еще что-то вопил, но Сакура только думала, что чувствует необычайное родство душ с неизвестным Данной, не выдержавшим общества ее соседа.
Вопли стали громче, и Сакура догадалась, что несмотря на все преграды добралась до третьего этажа. Правда, главная преграда сейчас стояла перед ней, яростно сверкая глазами.
– О, как хорошо, что ты здесь! – обрадовалась преграда, – Мне срочно нужна помощь, хм!
– А мне срочно нужен сон, – Сакура попыталась обогнуть соседа, – Пусти, пожалуйста, я с ног валюсь.
– Всего на минуту! – Дейдара схватил Сакуру за руку и увлек в свое жилище.
Сил сопротивляться не было.
Типовая квартирка-студия была сверх меры захламлена. Шкаф отсутствовал в принципе, так что одежда – в том числе и самые интимные предметы гардероба – в беспорядке валялась повсюду: на развернутом футоне, на стульях, просто на полу. У изголовья футона располагалось некое сооружение, в котором Сакура не вполне уверенно опознала гончарный круг.
Дейдара протащил Сакуру в ту часть квартиры, которая заменяла кухню, и торжественно подвел к полной раковине грязной посуды.
– Помой, пожалуйста, хм, – улыбнулся он.
– Ты издеваешься? – подняла на него мутный взгляд девушка, – Я даже свою мою раз в неделю…
– У меня закончилась посуда, – капризно протянул Дейдара, – А сам я помыть не могу!
Он помахал перед носом у девушки перебинтованными руками. Сакура почти физически ощутила, как мозг, спасаясь от этого мельтешения, попытался вылезти через уши.
– Пользуйся одноразовой, – зевнула она, – У меня есть, я тебе отдам.
– Это негигиенично, хм! – всем телом указал на гору грязной посуды Дейдара.
– Вот это негигиенично! – ткнула пальцем в ближайшую кучку грязной одежды Сакура, – И это, и вон то! Две грязных тарелки тут погоды не сделают! Так что отстань от меня, я иду спать!
Девушка выбежала из квартиры соседа, яростно задергала ручку своей двери, вспомнила про ключи, достала их из сумки, выронила, подняла, снова выронила, чертыхнулась, с размаху вставила в скважину, нервными резкими движениями открыла замок и скрылась за дверью, громко ей хлопнув. Дейдара наблюдал за всеми этими метаниями с доброжелательным интересом на лице.
Сакура же, кое-как сдерживая ярость, швырнула на пол тяжелую сумку. Яростно дрыгая поочередно то одной, то другой ногой, скинула кроссовки, распустила волосы, и рухнула на диван, даже не раздеваясь. Расстегнула джинсы, подсунула под голову подушку и вознамерилась спать, пока не настанет конец света.
***
Проснулась Сакура, когда настал конец света. В смысле, поздним вечером, когда на город опустились сумерки. Подтянула чуть сползшие джинсы и долго лежала в темноте, глядя в потолок.
Сон свой она не могла вспомнить, но не покидало ощущение, что это было что-то неприятное, противное, тягучее, изматывающее. После такого сна просыпаешься еще более уставшим, чем засыпал.
Сакура нехотя сползла с дивана и еще минутку посидела на ковре. В конце концов, пришлось встать и идти в ванную. Побрызгав в лицо водой, она чуть-чуть пришла в себя.
Вернулась на кухню и порадовалась своей предусмотрительности, доставая из холодильника загодя приготовленные кривоватые онигири. На вкус они оказались такими же не впечатляющими, как и на вид.
Сидя в темной кухне и жуя неаппетитные онигири, Сакура никак не могла отделаться от неприятных ощущений после сна, которые по-прежнему не хотели ее отпускать.
– Так, – решительно сказала она в пустоту, – Хватит страдать ерундой.
Словно в ответ на ее слова в соседней квартире что-то явно тяжелое глухо упало.
– Эй, – осторожно постучала она в стену, – Ты там живой?
Ответа не было. Сакура подождала несколько секунд и постучала еще раз. По-прежнему тишина. У девушки появилось нехорошее предчувствие. Она выскочила на лестничную площадку и забарабанила в дверь:
– Дейдара, ты в порядке?!
– Эй-эй, ты чего тут шумишь? – стоящий на пороге Дейдара был весьма удивлен.
– С тобой ничего не случилось? – уточнила Сакура, хотя было совершенно очевидно, что юноша выглядел как обычно, только длинные волосы зачем-то в косичку заплел.
– Ничего, – подозрительно покосился он на нее.
– А что был за грохот минуту назад?
– Я коробку уронил.
Сакура переминалась с ноги на ногу. Видно, после тяжелых сновидений она разнервничалась и приняла грохот коробки за шум упавшего тела. Да, диковатые мысли приходят в голову по ночам.
– Пройдешь? – сдался, наконец, Дейдара, видимо, устав торчать на пороге.
– Может… Я помою тебе посуду? – предложила Сакура, разуваясь, – Я тебя, наверное, разбудила…
– Я не спал, – отмахнулся Дейдара, – И посуду мыть не надо, хм.
Сакура застыла в проходе. Еще несколько часов назад отчаянно захламленная квартира сияла чистотой. Одежда была сложена вдоль стены ровными стопками. На стенах вокруг гончарного круга не было присохшей глины. Чистая посуда сушилась на столе. Даже футон был аккуратно заправлен!
– Ты… прибрался тут сам? – удивилась Сакура.
– Угу, – кивнул человек искусства.
– А как же твои руки?!
– С ними все в порядке, хм!
– Но вода, грязь…
– Я надел пакетики, хм! – улыбнулся Дейдара, – И завязал веревочками!
Сакура не удержалась от ироничного взгляда.
– Тебе точно двадцать шесть лет? Пакетики? Веревочки? А просто воспользоваться резиновыми перчатками ты не догадался?
– А ты до сих пор красишь волосы в розовый, – буркнул уязвленный Дейдара.
Сакура вздохнула.
– Давай я хотя бы сделаю тебе перевязку, бинты все равно сильно измочалились.
Дейдара не стал отпираться, уселся на футон и позволил сменить себе повязки.
– Ты не можешь без приключений, – вздохнула Сакура, глядя на порезы на его руках.
– Зато благодаря этому ты следишь, чтобы со мной все было в порядке, – лучезарно улыбнулся человек искусства.
Сакура устало прикрыла глаза.
***
Она вернулась в свою квартиру сразу же по окончанию медицинских процедур и с удивлением для себя поняла, что на душе стало легче. Спать, разумеется, не хотелось, поэтому Сакура просто приняла душ и села за книги.
День пятый
Под утро Сакура все-таки заснула и даже несколько часов продремала. Проснулась скорее к обеду, немного потерянная и дезориентированная. Позавтракала, не почувствовал вкуса блюд – что, учитывая ее кулинарные способности, было, пожалуй, к лучшему – и приняла решение провести день вне квартиры.
Сделать это оказалось легче легкого: первым делом Сакура навестила лучшую подругу. Та, разумеется, в середине буднего дня была на работе, но семейный цветочный магазинчик – не самое загруженное и ответственное место, так что ничто не помешало девушкам вдоволь наболтаться и обменяться сплетнями.
Затем Сакура отправилась в кино. Она уже давно не интересовалась новинками проката, поэтому просто зашла в первый попавшийся кинотеатр и купила билет на ближайший сеанс. Это оказалась какая-то слезливая мелодрама, которая даже у романтически настроенной Сакуры вызвала легкий скепсис.
Повинуясь внезапному порыву, она нырнула между рядами сидений, когда зрители покидали зал, и дождалась следующего сеанса. Это оказался сиквел какого-то дешевого ужастика, который снова вызвал у девушки не те чувства, на которые рассчитывали создатели фильма, а некоторое недоумение.
В общем, с кино явно не ладилось.
День понемногу клонился к вечеру, по пути домой Сакура сделала небольшую петлю, чтобы пройти через сквер. С грустью отметила, что появились первые желтые листья, а значит, осень уже близится.
Зашла в магазин. Докупила кое-что из продуктов, долго медитировала на витрину с алкогольными напитками, убеждая себя, что пить накануне суточной смены – плохая идея. В конце концов, сдалась.
***
– Если ты можешь занимать мои вечера, то и я твои буду! – ныла под соседской дверью Сакура, – Я не хочу пить в одиночестве!
– Ты меня пугаешь, хм! – Дейдара почему-то не спешил открывать дверь, – И мне нельзя пить, ты же сама говорила!
– Я купила тебе мороженое, – продолжала увещевать Сакура, – Ну, пожалуйста!
– Черт с тобой, – раздалось из-за двери, – Давай свое мороженое.
Сакуре пришлось посторониться, чтобы дверь распахнулась. Дейдара держал в руках испачканные глиной резиновые перчатки.
– Ты снова пытался лепить? – укоризненно посмотрела на него Сакура.
– Только чуть-чуть… – Дейдара кинул перчатки рядом с гончарным кругом, – А мороженое какое?
– Персиковое, – Сакура достала из пакета розовый контейнер, – Ты любишь персиковое?
– Сойдет, хм, – кивнул Дейдара.
Сакура выудила из пакета упаковку пива.
– Ты опять собираешься выпить все это сама? – покосился на нее Дейдара, – В прошлый раз ты стала агрессивной, хм.
– Сегодня у меня отличный день, – отмахнулась Сакура, – Обещаю, что буду доброй и милой.
В глазах Дейдары явно читалось недоверие, но спорить он благоразумно не стал.
***
За окном уже совсем стемнело, зажглись фонари. В этот раз Сакура пила гораздо медленнее, но все равно успела неплохо захмелеть.
– А п-почему твой парень вчера убежал? – заплетающимся языком поинтересовалась девушка, катая пустую банку по столу, – Вы поругались? Он выглядел разозленным…
– Мой парень?! – Дейдара был в полном недоумении.
– Я вчера на лестнице столкнулась, – Сакура толкнула пальцем банку, – Невысокого роста такой, красные волосы… Это же был твой п-парень?
– Сасори но Данна?! – у Дейдары глаза из орбит полезли, – Он мой друг! С чего ты вообще могла такое подумать?! Я не гей, хм!
– Ты не гей?! – настала очередь Сакуры удивляться, – А эта прическа, крашеные ногти, подводка?!
– Я метросексуал, хм, – с достоинством парировал юноша, – Слово хоть такое слышала, деревенщина?
– Я была перед тобой в одном белье, – Сакура упала лицом на руки, – Ужас какой! Я была уверена, что ты голубее неба!
– Не волнуйся, ты не в моем вкусе, у тебя слишком фигура мужиковатая, – хмыкнул Дейдара, – Так что я ничего не разглядывал.
– Ненавижу тебя, – голос Сакуры звучал невнятно, – Так значит, тебе все-таки нравятся девушки?
– Еще как, хм! – с воодушевлением подтвердил Дейдара.
– Тогда я познакомлю тебя со своей подругой, – Сакура подняла голову, – Она тобой очень заинтересовалась.
– А она симпатичная? – оживился Дейдара.
– На тебя чем-то похожа, – улыбнулась Сакура.
– Значит, симпатичная, – постановил Дейдара, – Фигура получше, чем у тебя?
– Все еще ненавижу тебя, – снова опустила голову Сакура, – И свою чертову жизнь. Не знаю, что больше ненавижу.
– Да ладно тебе, – Дейдара потыкал пальцем в ее плечо, – У тебя есть квартира, работа и подруга. Осталось найти нормального парня – и жизнь удалась, хм!
– У меня есть парень! – вспыхнула Сакура, – Самый лучший в мире, чтоб ты знал!
Дейдара посмотрел на нее с жалостью:
– Ты сама представляешь, как это выглядит со стороны?
Сакура сделала большой глоток пива и с жаром принялась, запинаясь, отстаивать свое право на счастье:
– Ты п-просто ничего не понимаешь, ничегошеньки! Я в него влюбилась, когда мне лет пять было! Еще в школе, п-понимаешь?! Он всегда был таким популярным, не обращал на меня никакого внимания! А п-полтора года назад мы случайно столкнулись на улице, он вдруг заговорил со мной! Сам! Я была так счастлива! И мы начали встречаться, нам было хорошо! Конечно, я соглашаюсь с каждым его словом: он смысл моей жизни! Я сделаю все, чтобы он был доволен!..
Сакура снова присосалась к банке. Дейдара глядел на нее со смесью удивления и жалости.
– Он же тобой просто пользуется, хм. Ему это удобно. Он получит от тебя все, что хочет, не давая ничего взамен.
– Даже если и так? – на глазах у Сакуры выступили пьяные слезы, – Я не могу его потерять!
– Слушай, а ты не хочешь хотя бы попытаться сделать хоть что-то для себя? – вздохнул Дейдара, – Ты… Не такая и ужасная, хоть и глупая. Ты тоже заслужила, чтобы к тебе относились как к человеку, а не как к чему-то удобному.
– Ты думаешь? – всхлипнула Сакура.
– Попробуй, хм! – воодушевился Дейдара, – Хоть раз скажи ему слово против!
– Я попробую! – твердо заявила Сакура, – В следующий раз я скажу ему, скажу!
Она стукнула кулаком по столу и сама же ойкнула от неожиданности. Пустая банка из-под пива перевернулась на бок и покатилась по столу, пока не упала с края. Сакура проводила ее задумчивым взглядом.
– Шла бы ты спать, – зевнул Дейдара, – И всерьез подумай о своих проблемах с алкоголем, хм.
– У меня нет проблем с алкоголем! – вскочила Сакура, уронив стул.
– Так же, как с Учихой, – кивнул Дейдара, разворачивая ее за плечи и подталкивая к выходу из квартиры, – Давай-давай, спокойной ночи.
Сакура неловко доковыляла до своего дивана и рухнула ничком.
– Я п-постою за себя, – пробормотала она, – Дам ему отпор в следующий раз… Обязательно…
И тут же уснула.
День шестой.
Покачиваясь в переполненном автобусе, пытаясь совладать с легкой тошнотой, Сакура торжественно поклялась самой себе больше никогда не пить. Хотя бы ближайшую пару недель. Или хотя бы не делать этого накануне смены, потому что так жить решительно невозможно. Даже две кружки зеленого чая, выпитые прямо перед работой, не смогли хотя бы убрать нездоровую бледность с лица девушки. Сакура надеялась только, что никто не поинтересуется ее здоровьем: признаваться в связи своего состояния с похмельем не хотелось совершенно.
Никто из коллег на бледность не обратил абсолютно никакого внимания, и это было даже немного обидно. Впрочем, уже через час Сакура получила похвалу за отличное исполнение своих обязанностей, так что сразу забыла и про головную боль, и про отсутствие внимания.
***
В перерыве она, как обычно, созвонилась с подругой.
– Я приняла важное решение! – торжественно сообщила Сакура.
– Ну-ка, ну-ка, – откликнулась та, – У меня даже предположений нет, что же ты смогла найти в своей скучной жизни такого захватывающего, что это привело тебя к какому-то важному решению?
Сакура несколько секунд смотрела на телефон в своей руке, пытаясь решить, бросить ли трубку или пропустить оскорбление мимо ушей. Затем со вздохом продолжила разговор.
– Это насчет Саске.
– О, ты решила его бросить! – оживилась подруга.
– Нет…
– Жаль! – перебила подруга, – Стоило бы. Но ты продолжай, я слушаю.
– Я просто решила… Не быть с ним такой мягкой. Возразить ему, если захочется. Что-то вроде этого.
– Уже неплохо! – одобрительно отозвалась подруга, – Продолжай в том же духе, и не пройдет и десяти лет, как ты сможешь с этим покончить навсегда.
– Между прочим, ты тоже была в него когда-то влюблена, – проворчала Сакура.
– Это было лет пятнадцать назад! – хохотнула подруга, – Это только ты у нас такая терпеливая!
– Кстати, – перевела разговор на другую тему Сакура, – Я ошибалась и мой сосед все-таки натурал. Так что придется вас знакомить.
– Круто! – обрадовалась подруга, – Расскажи поподробнее, какой он? Как выглядит?
– Двадцать шесть лет, скульптор со странными взглядами на искусство, бесцеремонный… – начала загибать пальцы Сакура, – А выглядит… Не очень высокий, глаза голубые, блондин, волосы собирает в хвост и челку начесывает на лицо… Погоди, я его почему-то перед собой вижу. Я тебе перезвоню.
Сакура заспешила через холл наперерез Дейдаре.
– Привет. Ты пришел на уколы?
– Ага, – кивнул он, – Долго мне еще сюда таскаться? У меня и свои дела вообще-то есть, хм!
– Завтра последний раз, – улыбнулась Сакура, – Давай я тебе все сделаю, раз уж так вышло, что я лечу твои руки с самого начала.
– А они скоро заживут? – потащился за ней Дейдара.
– Как повезет, – пожала плечами Сакура, – Кстати, я могу делать тебе перевязки дома, так что после завтрашнего укола можешь вообще не возвращаться в больницу.
– А вот это отлично, хм! – воодушевился человек искусства, – Буду чаще заходить к тебе в гости!
Сакура не могла поверить, что сама это предложила.
***
Смена, а особенно ночная часть, выдалась как нельзя более насыщенной. Весь город словно сговорился, и буквально через каждые полчаса в больнице появлялась новая жертва какого-нибудь несчастного случая. Сакура зашивала порезы, извлекала осколки, накладывала повязки и занималась прочей скучной рутиной.
– Хоть бы привезли какой-нибудь сложный случай, – пожаловалась она коллеге у автомата с напитками, – А то опять просто ожог. Я уже и не помню, когда участвовала в серьезной операции.
К утру Сакура уже просто валилась с ног. Не в силах выдержать дорогу до дома, девушка заказала такси и отрубилась прямо в машине, шоферу потребовалось время, чтобы растолкать ее в конечной точке путешествия. Как она добралась до квартиры, девушка не помнила.
День седьмой.
После изматывающего ночного дежурства Сакура спала до позднего вечера. С тяжелой после чрезмерного сна головой долго простояла под душем. Мысль о том, что дома нет съестного, печалила, но идти в магазин по темноте Сакура, как водится, не желала. Был, конечно, неплохой вариант заказать какую-нибудь готовую еду на дом, но после незапланированной поездки на такси лишних денег никак не было. В общем, выход из ситуации был только один.
– Дейдара! Эй, Дейдара! – осторожно постучала она.
Дверь распахнулась, на пороге стоял заспанный человек искусства и тер глаза.
– Чего тебе надо? – зевнул он.
– Еды, – честно призналась Сакура, – Любая сойдет, я голодная, как волк!
– Иди поищи чего-нибудь в холодильнике. Когда будешь уходить – захлопни дверь, – пробормотал Дейдара, развернулся и ушел вглубь квартиры.
Сакура последовала за ним, не без удивления пронаблюдав, как тот ничком рухнул на футон и моментально засопел.
В холодильнике человека искусства обнаружилось немного риса, а в шкафу – пакетик фурикакэфурикакэ (сухая приправа для блюд из риса), и это Сакуру сейчас устраивало на все сто. Она сидела в темной квартире своего соседа, когда сам он дрых в паре метров от нее, и с аппетитом уплетала нехитрый ужин. Сакуру не покидало чувство, что в этой ситуации было что-то фундаментально нелогичное, но при этом ей сейчас было как нельзя более уютно.
Конечно, немного раздражает, когда не совсем адекватный человек влезает в твою жизнь, но это означает, что ты так же можешь влезть в его, а это уже совсем другая история.
Сакура сполоснула за собой тарелку, а заодно и еще две, стоящие в раковине, и собралась уходить, но в дверях обернулась. Дейдара сопел, пуская слюни на подушку. Повинуясь неожиданному порыву, она вернулась и накрыла человека искусства одеялом.
Пару часов она прослонялась по квартире, пытаясь найти себе занятие, и в итоге улеглась спать дальше в надежде хоть чуть-чуть исправить режим дня.
День восьмой.
Проснулась Сакура очень рано, за окном все еще была тишина, так нехарактерная для привычно шумного городского утра, даже пение птиц можно было расслышать. Мобильный мигал светодиодом, показывая пропущенные звонки, и Сакура к своему большому удивлению увидела, что в голосовой почте кто-то оставил сообщение. «Приеду к обеду», – бесстрастно констатировал Саске, не потрудившись даже представиться, – «Купи что-нибудь».
Сердце моментально забилось быстрее. Сакура рывком соскочила с дивана и кинулась приводить себя в порядок. Еще было слишком рано, так что пришлось бежать в круглосуточный магазин. Саске, вообще-то, сказал, что приедет только к обеду, но девушка совершенно иррационально боялась не успеть.
За несколько часов до приезда любимого Сакура успела не только сходить в магазин, подготовить все для обеда и убедиться, что квартира в относительной чистоте и условном порядке, но и накраситься, аккуратно уложить волосы – и все равно оставалось еще слишком много времени. Девушка металась по квартире, хватая то книгу, то журнал, то просто начиная нервически переставлять предметы на полках.
Она помнила данное самой себе, а заодно, для надежности, Дейдаре и подруге обещание проявить характер и не соглашаться с Саске во всем, и из-за этого волновалась перед его приходом, словно перед первым свиданием.
И когда раздался звонок в дверь, Сакура все равно вздрогнула от неожиданности. Сделала глубокий вдох, выдохнула и отправилась открывать.
Саске прошел в квартиру, не поздоровавшись, и это Сакуру неожиданно неприятно кольнуло, несмотря на то, что это было вполне обычное его поведение. Он тут же отправился в ванную мыть руки, и девушка начала накрывать на стол.
– Ты сама это готовила? – спросил Саске, усаживаясь.
– Купила в супермаркете, – помотала головой Сакура.
Он коротко кивнул и принялся за еду. Сакура расположилась напротив. Аппетита у нее не было, поэтому она некоторое время просто наблюдала за тем, как ест Саске, а затем попыталась завязать разговор:
– Как твоя работа? – поинтересовалась она, – Наверное, было что-то сложное, раз пришлось уехать на целую неделю?
– Тебя это не касается, – ответил Саске.
Не грубо ответил, не нахамил, просто констатировал факт: Сакура не имеет отношения к его работе и наоборот, поэтому вопрос останется без ответа.
– У меня на работе тоже ничего нового, – продолжила она, – Правда, куратор меня хвалит. Говорит, что я талантливая.
Саске никак это заявление не прокомментировал, только продолжил есть. Сакура подождала некоторое время и заговорила снова:
– Какие у тебя планы на сегодня?
– Планы? – он удивленно приподнял одну бровь, – Как обычно, раз уж я здесь.
Сакура сглотнула и кинулась в омут с головой.
– А ты не хочешь куда-нибудь сходить? Например, погулять по парку. Или в кино. Я смотрела пару фильмов, довольно дурацких, но наверняка можно найти и что-то стоящее…
– Нет, не хочу, – отказался Саске.
– А я хочу, – сказала она и замолчала.
Он впервые за все время своего присутствия в квартире поднял на нее взгляд. Во взгляде этом читалось удивление вперемешку с раздражением.
– Мы всегда делаем то, что хочешь ты, – голос Сакуры дрожал – совсем чуть-чуть, почти неслышно.
– Я думал, тебя это устраивает, – Саске вновь сосредоточился на еде.
– Почти, – кивнула Сакура, – Но я была бы рада, если бы иногда мы делали то, что хочу я.
В комнате повисло молчание. Саске сложил палочки и поднялся из-за стола.
– Все сказала? – спокойно спросил он.
– Да, – кивнула Сакура, не понимая, к чему он задал этот вопрос.
– Хорошо, – подвел итог он, и направился в коридор.
– Саске… Что… – Сакура смотрела, как он спокойно обувается.
На секунду она поверила, что сейчас он скажет что-нибудь вроде «Пойдем в кино, если ты хочешь», но он молча вышел из квартиры.
– Саске! – Сакура кинулась за ним, босиком выбежала на лестничную площадку.
Он уже спустился на один этаж.
– Саске, подожди! – Сакура кинулась вниз по лестнице, догнала его, схватила за руку.
Он остановился, но как бы нехотя, не глядя на девушку. Руку свою не вырвал, но у Сакуры не было сомнений, что это лишь секундная заминка перед тем, как он продолжит путь вниз.
– Саске, прости меня, – сбивчиво заговорила она, – Забудь, не надо никуда идти, просто оставайся!
Он осторожно вытащил свою ладонь из ее пальцев и шагнул на лестницу.
– Саске… – на глаза Сакуры навернулись слезы.
Саске не посмотрел на нее. Шаги звучали мерно, он ни на секунду не замешкался. Сакура услышала, как он заводит машину и уезжает. Девушка все еще не могла себя заставить сдвинуться с места. Слезы потекли по щекам, и она не стала ни сдерживать их, ни вытирать.
Несколько минут она стояла на лестнице, слезы капали на пол, впитывались в блузку. Только почувствовав, что начинают замерзать ноги, девушка медленно развернулась и начала подниматься к себе. Дверь в квартиру была распахнута.
Сакура медленно зашла внутрь. На столе все еще осталась посуда, из которой несколько минут назад ел Саске. Сакура опустилась на пол.
– Эй-эй, – раздалось с площадки, – А чего это у тебя дверь открыта?!
Дейдара застыл на площадке, разглядывая квартиру соседки и пытаясь понять, что там могло произойти. Сакура повернула к нему заплаканное лицо.
– Это все из-за тебя! Саске ушел из-за тебя!
Она накинулась на него с кулаками и осыпала градом ударов, и Дейдаре пришлось схватить девушку за руки и держать, пока не иссякла ее ярость. А когда кулаки разжались, и Сакура, обессиленная, по-детски разревелась, не заботясь о том, как выглядит, дав волю своей слабости, он отпустил ее и прошел в квартиру, осторожно притворив дверь. Набрал стакан воды, вытащил из пачки несколько бумажных салфеток и подошел к Сакуре со всем этим. Несколько секунд она плакала, не замечая ничего вокруг, затем выхватила салфетки и вытерла слезы. Они тут же заструились снова, но Сакура уже судорожными глотками пила ледяную воду, от которой сводило зубы. Дейдара молча наблюдал за происходящим. Клацнув зубами по стакану, Сакура отняла его от лица и посмотрела на соседа.
– Ты все правильно сделала, хм, – уверенно заявил он.
– Саске ушел, – выдавила она из себя, – Молча, даже дверью не хлопнул.
– Он вернется, хм, – убежденно парировал Дейдара.
– А вдруг нет? – слезы снова усилились.
Дейдара посмотрел на нее с искренней жалостью. Не с сочувствием, не с пониманием, а именно так – как на очень жалко выглядящего человека. И ничего не сказал.
– Уйди, – глухо попросила Сакура, – Я хочу побыть одна.
Дейдара пожал плечами и покинул квартиру.
Сакура разделась, побросав вещи на пол, и кинулась в душ. Включила горячую воду, почти кипяток, и долго сидела под тугими струями, пытаясь унять дрожь. Вышла, оставляя за собой лужи, стояла посреди комнаты, пытаясь понять, что делать дальше. Ничего не придумала, вернулась в ванную, закуталась в полотенце.
Несколько часов слонялась по квартире, натыкаясь на мебель и стены, невидящим взглядом скользя по привычным предметам обстановки. Судорожно вздыхала каждый раз, как замечала оставленную Саске посуду. Прилегла на диван, и тут же забылась нездоровым сном, хотя на улице был только ранний вечер.
День девятый.
Все выходные состояли большей частью из сна и слез, поэтому на работу Сакура явилась с туманом в голове, бесцветным взглядом и опухшим лицом. Коллеги, как назло, проявили человечность и начали наперебой расспрашивать о причинах такого состояния, пришлось вяло отмахиваться и придумывать всякие неубедительные отговорки.
Сакуре предложили уйти домой – она отказалась, только работа сейчас и помогала отвлечься от тяжелых мыслей. Девушка механически выполняла все необходимые действия, иногда затягивая бинты чуть сильнее, чем надо. К первому же перерыву она выдохлась, но не собиралась отступать. Перекусила, не чувствуя вкуса блюд, снова принялась за работу. В очередной перерыв Сакуре позвонила подруга:
– И почему я тебя не слышала еще три часа назад?! – обиженно спросила она, – Ты всегда звонишь мне в обед, а сегодня что случилось?
– Вчера случилось, – прошелестела Сакура, – Саске ушел.
– Насовсем?! – поразилась подруга.
– Не знаю, – прошелестела Сакура, – Но очень уверенно.
Глаза опять защипало, и Сакура судорожно сделала пару глотков воды из бутылки.
– Это к лучшему! – безапелляционно заявила подруга, – Ничего хорошего тебе от него все равно не было!
– Неправда, – Сакура попыталась справиться с голосом, но удалось плохо.
– Ты там совсем расклеилась? – посочувствовала подруга, – Держись. Хочешь, я что-нибудь себе сломаю, например, ноготь, и меня тут же привезут к тебе на «скорой»?
Сакура не удержалась от горького смешка.
– Не надо идти ради меня на такие жертвы, – почти улыбнулась она, – Спасибо за поддержку.
– Звони, если что, – попрощалась подруга и повесила трубку.
Сакура несколько секунд смотрела на телефон с погасшим экраном, словно на что-то надеялась, затем судорожно вздохнула. Работа ждала.
Продолжая функционировать, как робот, Сакура дождалась конца рабочей смены. Она не чувствовала физической усталости, даже в сон почти не клонило, но пустота в груди никуда не делась.
продолжение в комментариях...
Персонажи: Саске/Сакура, Дейдара, Итачи, Ино, Сасори
Тип: джен, гет
Рейтинг: PG-13
Жанр: повседневность, ER, драма, юмор
Количество слов: 14 874
Дисклеймер: Kishimoto
Вытянутый второй персонаж: Дейдара
Саммари: Как теперь не веселиться, Как грустить от разных бед – В нашем доме поселился Замечательный сосед… Который сует нос не в свое дело, странно себя ведет, временно частично нетрудоспособен и водит опасные знакомства.
Авторские примечания: АУ. Персонажи постарше, чем в каноне, Сакуре двадцать три, остальным – соответственно. Очень даже возможен ООС. И за потенциальные провалы в медицинских вопросах прошу прощения, не сильна в матчасти.
Размещение: с разрешения автора
Фанфик был написан на Октябрьский фестиваль
читать дальшеДень первый.
– Розовые волосы?! Серьезно?! Ты думаешь, что это круто?!
Сакура от такого приветствия немного опешила. Дежурный хирург, даже если он еще интерн, привыкает ко многому, но это многое в основном из области неаппетитных травм и запущенных болезней. Ночные пациенты себя обычно ведут одинаково: или паникуют до истерики, или уже с отрешенным видом изображают из себя неодушевленные объекты. Вариации, конечно, присутствуют, но встречать врача хамством с порога – это что-то новенькое.
– Добрый вечер, – на автомате выдала она заученную формулировку, – Меня зовут Харуно Сакура, я ваш лечащий врач…
Слова произносились сами собой, мозг параллельно обрабатывал совершенно постороннюю информацию, причем, в два потока. Сакура успевала одновременно и смотреть в карту пациента, которую ей только что сунули в руки, и составлять о нем собственное мнение.
Пациент: мужчина, двадцать шесть лет, но даже на них не выглядит. Вообще, выглядит довольно странно, хотя бы потому, что мужчины двадцати трех лет обычно не подводят глаза и не красят ногти на руках и ногах. Блондин со сложной прической, порезы обеих ладоней, голубоглазый, выражение лица наглое, воспалительные процессы, только что сказал: «Розовые волосы?! Серьезно?! Ты думаешь, что это круто?!», требуется промыть порезы и… Стоп, что?!
– Что?! – повторила Сакура вслух, оборвав саму же себя на середине нейтрально-успокаивающей фразы о том, что в больнице наглецу обязательно помогут, – При чем тут мои волосы?
Юноша закатил глаза:
– Да брось, я не хочу, чтобы меня лечила какая-то девчонка, которая до сих пор думает, что если она покрасится в розовый…
– Это мой натуральный цвет, – твердо перебила его Сакура, – И это не имеет никакого отношения к лечению. Покажите мне ваши ладони.
Пациент презрительно фыркнул, но красные и припухшие ладони все-таки продемонстрировал. Поперек каждой протянулось по достаточно глубокому порезу. Нагноения, кажется, еще не было, и это не могло не радовать.
– Вы получили эти порезы недавно? – полуспросила-полуконстатировала Сакура и продолжила чуть тише, самой себе, – Тогда требуется первичная хирургическая обработка. Раскрыть, промыть, асептическая повязка, укол от столбняка на всякий случай и курс антибиотиков…
– Недавно, – соизволил ответить пациент, – Несколько часов назад.
Выражение его лица было на редкость недовольным.
– Очень хорошо, что вы так быстро обратились в больницу, – кивнула Сакура, подготавливая все необходимое для процедуры, – На данном этапе мы легко справимся с проблемой…
Она уже успешно погасила в себе поднимающееся раздражение. Судя по всему, хамское поведение юноши – просто защитная реакция на боль и дискомфорт; надо делать скидку на такие вещи. Полученная травма довольно неприятная, а Сакура действительно не выглядит таким уж серьезным и убедительным врачом…
Кстати, о травме: интересно, а каким образом можно так пораниться? С размаху ухватиться обеими руками за лист металла или стекло? Нет, вряд ли это оставило бы такой глубокий порез, тем более, и форма раны не прямая, а скорее, дугообразная…
Сакура выполняла все действия четко и уверенно, как и полагается настоящему хирургу, а не какому-то там интерну, и в глубине души немного гордилась собой. Жаль, что ее сейчас никто не видит. Пациент скривился и совсем по-кошачьи зашипел, когда первые капли раствора перекиси водорода попали в рану и начали пениться. Чтобы отвлечь его от неприятных ощущений, Сакура решила разговорить недоброжелательного юношу:
– Вы получили эти раны на работе? Кем вы работаете?
– Я человек искусства, хм! – гордо заявил юноша, – Но тебе этого все равно не понять и не оценить!
Сакура сделала глубокий вдох, затем медленно выдохнула. Нельзя давать эмоциям брать над собой верх.
– И как же человек искусства умудрился порезать обе ладони? – поинтересовалась она.
– Ножом. И это было довольно трудно, хм, – огрызнулся он, и до Сакуры только через пару секунд дошел смысл сказанного.
– То есть, вы порезали руки сами? Целенаправленно? – потрясенно уточнила она.
– Ты тупая, да? Конечно сам, хм! – фыркнул проблемный пациент.
– Но зачем?! – никак не могла взять в толк Сакура.
– Говорю же, тебе не понять, – скорчил презрительное выражение лица юноша, – Давай, заканчивай свои медицинские штучки, и я пойду домой.
– А вы не хотите пообщаться с нашим психотерапевтом? – как бы между делом поинтересовалась Сакура, выбирая пинцетом из раны какие-то белые крошки, – Он замечательный специалист, хоть и немного повернут на фрейдизме…
– Я не псих, – грозно сверкнул единственным видимым из-под челки глазом пациент, – Я человек искусства, хм!
Решив для себя, что спорить с психами – или людьми искусства, как ни назови – это не ее работа, Сакура продолжала промывать раны. Белых крошек в них попадалось как-то подозрительно много.
– Что это? – не столько спросила, сколько вслух подумала девушка, нахмурив лоб, но пациент внезапно снизошел до объяснения.
– Это глина, – хмыкнул он.
– Глина? – на всякий случай уточнила Сакура.
– Да, глина! Скульптурная… – неожиданно эмоционально затараторил пациент, но Сакура его перебила.
Вопрос задала преувеличенно спокойно и вежливо, чтобы псих не заметил явного сарказма:
– То есть вы сначала разрезали себе ножом ладони, а потом отправились лепить из глины?
– Да какое там лепить! – отмахнулся юноша, – Мне ее и размять толком не удалось, руки было больно! А самое обидное, у меня была такая гениальная идея, и я был уверен, что все получится! Всего-то и нужно, что пара дополнительных ртов на руках, чтобы пережевывать глину, пока я ее вымешиваю, но их нет, и я решил сделать их сам!..
– Вы правы, людей искусства мне не понять, – вздохнула Сакура, накладывая повязку и прикидывая, насколько будет счастлив больничный психотерапевт познакомиться с таким чудесным экземпляром.
– Все, я могу идти домой? – вскинулся юноша, – У меня еще много дел, хм!
– К сожалению, пока нет, – покачала головой Сакура, – Подождите в палате, вам нужно сделать несколько уколов.
«И все-таки – пообщаться бы со специалистом», – добавила она про себя, выходя в коридор.
***
После инъекций пациент сразу смылся из больницы, и Сакура была внутренне этому очень рада: своей неадекватностью он вымотал ее куда сильнее, чем жертвы аварии с участием двух мотоциклов и грузовика в прошлую ночную смену. Девушка не спеша дозаполнила бумаги на человека искусства, потерла глаза, потянулась, посмотрела на часы. До конца смены оставалось чуть больше сорока минут, так что ложиться спать не было уже никакого смысла. Сакура стоически прослонялась этот час по коридорам, и как только цифры пять и девять на электронных часах в холле сменились двумя нулями – рванула переодеваться и скорее возвращаться домой.
Квартира встретила ее висящим на люстре носком – черным и слишком большим, чтобы принадлежать ей – и кислым запахом забытой вот уже на пару дней на плите кастрюли, в которой когда-то было что-то – возможно! – съедобное. Сакура поковыряла ложкой неопределенную массу, пытаясь вспомнить, что же это было, грустно помедитировала на пустой холодильник, и в конце концов, извлекла из шкафа банку какао.
Забралась на диван с ногами, завернувшись в плед, и принялась пить горячий напиток маленькими глоточками, постепенно переходя из условно вертикального положения в абсолютно горизонтальное.
Меньше чем через десять минут она уже сладко посапывала, а недопитый глоток какао из выпавшей из рук кружки впитывался в белый ковер.
***
Проснулась Сакура в четыре часа дня от телефонного звонка. Ответила мгновенно, даже не взглянув на экран:
– Да! – и прокашлявшись, чтобы убрать неприятную хрипоту из голоса, повторила, – Да. Я слушаю.
– Это я, – раздался из трубки недовольный голос, – Ты сейчас свободна?
– Мне надо принять душ, и я вся твоя, – Сакура и сама не заметила, как на лице расплылась улыбка.
– У тебя есть время, пока я еду, – последовал ответ, и звонок прервался.
Сакура соскочила с дивана и бегом кинулась в ванную, попутно неудачным движением ноги запустив кружку с последними каплями какао через всю комнату. Одновременно с хлопком двери раздался звон разбитого фарфора.
***
На душ хватило двадцати минут, и Сакура позволила себе потратить на сборы чуть больше времени, чем обычно. Не просто майка, джинсы и кроссовки, а юбка, изящные балетки и даже намек на макияж: пудра-тушь-блеск для губ. Когда мобильник зазвонил во второй раз, Сакура чувствовала себя самой привлекательной девушкой на свете.
– Да! – улыбнулась она, словно человек по ту сторону телефона мог ее увидеть.
– Ты готова? – последовал вопрос.
– Абсолютно! – мурлыкнула Сакура.
– Тогда выходи. Я жду внизу.
– Уже бегу! – пропела Сакура, подхватывая с пола сумочку.
Чудом не споткнувшись о свои рабочие кроссовки, брошенные у двери, она выскочила из квартиры, изящным движением захлопнула дверь – и едва не налетела на поднимавшегося по лестнице человека.
– Прошу прощения! – не глядя бросила она, но несостоявшаяся жертва столкновения шагнула в сторону, преградив ей путь.
– Эй-эй, ты что делаешь?!
Голос показался смутно знакомым, Сакура подняла взгляд и с огромным удивлением обозрела своего приснопамятного пациента, главное событие прошедшей смены.
– А ты что тут делаешь?! – автоматически среагировала она.
Блондин с подведенными глазами и перебинтованными ладонями помахал перед ее лицом ключами:
– Я здесь живу-у-у!
Сакура краем сознания с гордостью отметила, что повязки на руки наложены просто замечательно.
– Я никогда тебя тут не видела… Плевать! – оборвала она сама себя, – Пусти, мне нужно бежать, я тороплюсь!
– Я здесь первый день живу, – поделился юноша, и не думавший пропускать ее, и Сакура смутно припомнила, что возвращаясь из больницы видела какие-то коробки и мебель перед домом, – Погоди, не убегай! Открой мне дверь, хм!
– Дверь? – не поняла Сакура.
– У меня руки болят, не хочу мучиться с ключами!
Он метнул связку в девушку, и та инстинктивно ее поймала. Поняв, что быстрее открыть дверь, чем препираться с психом, Сакура перевернула бирку с номером квартиры и с удивлением обнаружила на ней цифры «3-8».
– Быть того не может, – с некоторой фаталистической тоской выдохнула девушка, – Мы соседи.
Юноша, уже топтавшийся у своей двери, этого замечания не слышал. Поборов в себе желание убежать со связкой, и оставить его торчать на лестнице, Сакура быстро повернула ключ на два оборота и, не выслушав благодарностей или всего остального, что имел сказать ей человек искусства, кинулась вниз по лестнице.
***
Саске ждал ее рядом с машиной.
– Почему так долго? – недовольно поинтересовался он.
– Сосед задержал, – отмахнулась Сакура, порываясь чмокнуть его в щеку, но Саске отстранился.
– Какой еще сосед? – подозрительно уточнил он.
– Представляешь, – затараторила Сакура, – Такая смешная история, сегодня во время моей смены пришел пациент, у него руки были порезаны, настоящий псих, а только что я столкнулась с ним на лестнице, и оказалось…
– Не интересно, – перебил ее Саске, – Залезай в машину, проедемся до ресторана, я голоден.
– Я могла бы тебе что-нибудь приготовить, – улыбнулась Сакура, опускаясь на сидение.
– Нет, ты готовишь отвратительно, – он не оскорбил, а просто констатировал факт.
Сакура вздохнула, пытаясь сохранить улыбку на лице, и вздох вышел больше похожим на всхлип. Саске на это даже не обернулся.
***
– Зайдешь? – неуверенно спросила Сакура, когда он привез ее обратно.
Несколько секунд Саске молчал, словно прикидывая все «за» и «против». Затем кивнул.
Сакура порывисто выскочила из машины и начала судорожно рыться в сумочке в поисках ключей. Саске вышел неторопливо, пару раз пнул переднее колесо, нахмурился.
– Идем? – поторопила Сакура.
На третий этаж она взлетела в мгновение ока, дрожащими руками не сразу смогла попасть ключом в скважину. Саске поднимался по лестнице как всегда не спеша. Именно в тот момент, когда он шагнул на площадку, распахнулось сразу две двери: с одной наконец-то справилась Сакура, вторая отлетела, словно от пинка, и стукнулась о стену.
– Неужели так трудно было открыть дверь?! – завопил человек искусства, – Мне пришлось поворачивать ручку, и теперь у меня ладонь снова болит, хм!
И он замахал перед лицом ошеломленной Сакуры рукой, сквозь бинты на которой немного проступила кровь. Саске обозревал эту картину, недоуменно приподняв одну бровь.
– Тебе надо в больницу, – рявкнула Сакура, – Сменишь повязку и в следующий раз будешь осторожнее! Я вообще не должна была тебе помогать!
– Раз уж решила помочь, делай это до конца, хм! – фыркнул человек искусста.
– Что здесь происходит? – подал голос Саске.
– Саске, это мой сосед, о котором я тебе говорила, – взволнованно зачастила Сакура, – Настоящий псих, не обращай внимания…
– Саске? – переспросил пациент, окидывая юношу заинтересованным взглядом, – Учиха, да? Я слышал о тебе от твоего брата.
– У тебя есть брат? – удивилась Сакура, – Ты никогда не говорил.
– У нас с ним сложные отношения, – Саске не удостоил человека искусства даже взглядом, проходя мимо.
– Но мы знакомы столько лет… Я ни разу его не видела.
– Ты хочешь сейчас говорить о моем брате? – хмыкнул Саске, одной рукой прикрывая дверь, а другой – подхватывая Сакуру за талию.
Человек искусства еще несколько секунд сверлил взглядом дверь с цифрами «3-7», а затем фыркнул и скрылся в своей квартире.
***
Саске лежал, закинув руки за голову, и глядел в потолок, тяжело дыша. Сакура уткнулась носом ему в бок, обхватила рукой поперек живота и тоже никак не могла справиться с дыханием.
– Так вот, где я в прошлый раз носок потерял, – заметил Саске.
Сакура это заявление никак не прокомментировала, только потерлась носом о влажную теплую кожу.
– Ты пойдешь в душ первой? – полуспросил-полуприказал Саске.
– Да.
Сакура с сожалением отпустила его и села, поджав мерзнущие ноги. Вся одежда была равномерно рассеяна по маршруту «входная дверь – диван», но в душе есть пара полотенец, сойдет. Девушка шмыгнула в ванную, Саске остался изучать потолок.
Когда из-за закрытой двери послышался шум воды, юноша потянулся, спустил ноги с дивана и сел. Обвел взглядом квартиру, на доли секунды остановившись взглядом на коричневом пятне на ковре, фарфоровых осколках рядом с холодильником, кастрюльке на плите и, наконец, свисавшем с люстры носке. Подошел к книжному шкафу и провел пальцем по полке, убеждаясь в наличии пыли. На мгновение на его лице отразилось легкое отвращение.
Сакура выскочила из ванной буквально через пару минут. На ее щеках появился румянец, когда она увидела совершенно голого Саске, стоящего посреди комнаты.
– Ты можешь идти в душ, – улыбнулась она, – Хочешь, отдам тебе это полотенце? Под ним у меня ничего нет…
– Я предпочту чистое и сухое, – бросил он, проходя мимо девушки, – И собери пока мою одежду. И свари кофе, если он у тебя есть.
– Конечно! – с энтузиазмом откликнулась Сакура, но когда за Саске закрылась дверь ванной, и клацнула защелка, улыбка на лице девушки померкла.
Она бросила полотенце на диван и собрала с пола всю одежду. Быстро натянула белье, юбку и майку, завязала волосы повыше. Аккуратно сложила одежду Саске на стуле. Стыдливо сдернула носок с люстры, надеясь, что Саске не догадался о причине его там нахождения: не потому, что за неделю Сакура не нашла времени его убрать, а потому, что он каждый день напоминал о том, что неделю назад Саске был здесь, и они вытворяли такое, что сначала закинули носок на люстру, а потом никак не могли его найти. Засыпала зерна в кофемолку, быстро их смолола, отправила порошок в кофеварку.
Когда Саске вышел из душа, аромат свежесваренного кофе создал в запустелой квартирке ощущение уюта. Сакура осторожно собирала с пола осколки разбитой кружки из-под какао. Ничуть не смущаясь, обнаженный юноша пересек комнату, и при виде этого зрелища Сакура выронила осколок: руки дрогнули. Тут же спохватилась, подняла два последних черепка, выкинула все в мусорное ведро. Саске за ее спиной неторопливо одевался.
– Я сварила кофе, – улыбнулась она, – Как ты и хотел.
– Спасибо, – кивнул он.
У Сакуры потеплело на душе. Саске не имел привычки благодарить, тем более за выполнение его просьбы, которая, по большому счету, являлась приказом.
– Держи, – протянула она напиток, и как бы замешкалась, наслаждаясь секундным соприкосновением ладоней.
Саске принял подношение молча, в несколько глотков опустошил кружку и поставил ее на стол.
– Мне пора ехать, – сообщил он.
– Я провожу тебя до машины, – вскинулась Сакура.
– Это не обязательно.
В словах не было прямого запрета, поэтому Сакура все-таки обулась и шагнула в прихожую за Саске. Он никак на это не отреагировал. На площадке он замешкался, и Сакура понадеялась, что он ждет ее, а не обратил внимание на приоткрытую на пару сантиметров соседнюю дверь.
– А что насчет твоего брата? – вспомнила Сакура, ступая на лестницу, – Старшего, да?
– Это не важно, – холодно бросил Саске, – И впредь я не хочу разговоров об этом.
– Хорошо, – кивнула Сакура.
– Я покидаю город примерно на неделю, не звони мне.
– Хорошо.
– Я позвоню сам, когда вернусь.
– Я буду ждать.
Уже у машины Саске внезапно решился еще на один теплый жест, притянул Сакуру к себе и даже не поцеловал, а так, мазнул по губам губами. На лице девушки снова расцвел румянец, и она стояла, прижав ладони к щекам, пока машина не скрылась за поворотом. Затем вернулась в дом, начала подниматься по лестнице.
– Вы какие-то извращенцы, хм! – раздалось из-за полуприкрытой двери, и Сакура увидела того, кого совершенно не хотела сейчас видеть, – Играете в господина и рабыню?
– Исчезни, – скрипнула зубами девушка.
– У меня рука болит! – пожаловался человек искусства.
– Я уже сказала, иди в больницу!
Сакура захлопнула дверь и привалилась к ней спиной. Щеки все еще горели, но восхитительное чувство, разлившееся по телу после этого внезапного поцелуя, было начисто стерто мерзким соседом.
В квартире было одиноко и неуютно. Сакура вздохнула, и принялась за уборку.
***
Сакура мыла, терла, скребла, стирала – и просто наслаждалась механическим процессом, выкинув из головы все эмоции и сложные мысли. Через пару часов квартира стала действительно напоминать жилое помещение, даже пятно на ковре почти исчезло.
Неплохо было бы еще дойти до магазина, но на это сил уже не было, да и на улице стемнело. Сакура убедила себя, что ужин с Саске был вполне достаточным, а если она не поест на ночь, то фигуре это пойдет только на пользу – и начала готовиться ко сну.
Вообще-то, спать не хотелось совершенно, сбитый после суточных смен график всегда выливался в ночи бодрствования, и хорошо еще, если над книжкой, хуже – если наедине с собственными мыслями и бутылкой чего-нибудь высокоградусного.
Сакура как раз растянулась под одеялом с томом «Амбулаторной хирургии», когда за дверью раздался грохот. Через несколько секунд он дополнился еще и яростными воплями. Входная дверь задрожала.
Сакура выскользнула из-под одеяла и как была, в трусах и тонкой майке на цыпочках прошла до двери, взяла в руки специально для этих целей приготовленную бейсбольную биту и выглянула в глазок. Разумеется, весь шум производился человеком искусства. Он стоял спиной к двери, старательно пиная ее пяткой, и вопил: «Открывай, мне нужна твоя помощь! Хм!»
Кулак несколько раз сжался и разжался – Сакура боролась с яростью. Перехватила биту поудобнее и распахнула дверь – человек искусства чудом успел отскочить, и только поэтому не получил дверью по спине и не рухнул на месте.
– Чего надо?! – рявкнула Сакура.
– Хорошо, что ты дома! – как ни в чем не бывало улыбнулся человек искусства, – Кажется, у меня проблема!
Он с доверчивой улыбкой очень по-детски вытянул перед собой ладони. В сочетании с пижамными штанами и футболкой с нарисованной на ней птичкой это выглядело бы фантастически мило, но бинты пропитались кровью уже ощутимо, и кажется, процесс все еще не прекратился.
– Почему ты до сих пор не сходил в больницу?! – ахнула Сакура, – Заходи немедленно, садись за стол, но если я увижу на полу хоть каплю крови, я убью тебя своими руками!
Человек искусства прошлепал босыми пятками по полу и заерзал на стуле, устраиваясь удобнее. Сакура между тем извлекала из домашней аптечки, по размерам чуть ли не большей, чем шифоньер, все необходимое. Включила верхний свет, уселась напротив, несколько секунд глядела в глаза ночному гостю.
– Я забыла, как тебя зовут, – призналась она, наконец.
– Дейдара, – представился пациент.
– Точно, – хлопнула себя по лбу девушка, – А я Сакура.
Она осторожно резала бинты, обеззараживала раны, накладывала свежие повязки – все это в сосредоточенном молчании.
– Завтра утром не забудь сходить на укол, – наказала Дейдаре, – И впредь будь осторожнее! Как ты умудрился настолько потревожить раны?
– Я месил глину, – недовольно признался он, – Меня посетило вдохновение, хм!
– Идиот, – прикрыла глаза Сакура, – Клинический. Ты хоть понимаешь, что мог просто занести в рану бактерий – и кровотечение было бы самой маленькой твоей проблемой?!
– Я делал это через пакет, – сморщился человек искусства, – И сама ты идиотка! Ты хоть представляешь, как выглядишь со стороны с этим своим Саске?
– Вон, – в тихой ярости указала на дверь Сакура.
– Ты сама знаешь, что я прав! – бросил он через плечо, покидая квартиру.
Сакура схватила незаслуженно оставленную без внимания биту, и кинулась в прихожую. Дейдара захлопнул дверь своей квартиры и задорно проорал из-за нее:
– Спасибо за помощь!
Сакура по инерции врезала рукой по деревянной обшивке и прошипела в замочную скважину:
– Не попадайся мне больше на глаза!
Уснула она, стоило только опуститься на кровать и прикрыть глаза.
День второй.
Следующее утро все же ознаменовалось походом в магазин. Голодная без нормального ужина и какого бы то ни было завтрака Сакура сметала с полок в корзинку все, что под руку попадалось. Опомнилась девушка только на упаковке готового Оден но Бакудан Оден но Бакудан (вареные яйца, завернутые в сурими):
– Вот же гадость, – потрясенно протянула она, возвращая пачку на место, – Нет, это никуда не годится.
Сакура скорее зашагала к кассе, чтобы не набрать еще какой-нибудь ерунды, но все равно не удержалась и кинула в корзинку несколько пачек леденцов, жевательных конфет и прочих мелких сладостей.
Холодильник оказался забит почти под завязку, и Сакура с энтузиазмом накинулась на готовое бентобенто (обед в коробочке). Когда девушка решила, что голодная смерть ей больше не угрожает, она принялась готовить себе еду на следующий день.
Кое в чем Саске все-таки был прав на все сто: получалось у Сакуры паршиво.
***
На город опускался вечер. Похрустывая мелкими карамельками, Сакура листала купленный в магазине журнал, наслаждаясь ничегонеделанием. Сознательность подсказывала, что неплохо было бы заменить журнал на «Амбулаторную хирургию», но сейчас девушка готова была стать восхитительно бессознательной.
В дверь постучали. Сакура стук проигнорировала и перелистнула страницу.
В дверь постучали сильнее. Сакура громче захрустела карамельками и принялась крутить в пальцах карандаш.
В дверь постучали кулаком, и видимо, с разбега. Сакура напряглась и случайно переломила карандаш надвое.
– Эй! Ты дома?! – раздалось из-за двери.
– Нет! – раздраженно откликнулась Сакура, – Меня нет! Иди, порть жизнь кому-нибудь еще!
– Я пришел извиниться! – надрывался человек искусства.
Любопытство возобладало над раздражением, Сакура дверь отперла. Дейдара стоял с пакетом из супермаркета в руках и выглядел почти смущенным.
– Не то что бы я хотел извиняться, – честно признался он, – Но ты мне вчера помогла, а я назвал тебя идиоткой…
– Это… мило, – прониклась Сакура.
– А вдруг мне снова понадобится твоя помощь? Тебя будет сложнее уговорить! – продолжал Дейдара, – Так что лучше мне извиниться сейчас, и…
– Уже не мило, – отрезала Сакура, прикрыв глаза, и вздохнула, – Но хотя бы честно.
– В общем, я накупил каких-то вкусностей и пришел извиняться, хм, – закончил Дейдара.
– Ты не испытываешь ни капли раскаяния, верно? – уточнила Сакура.
Дейдара закивал. Голубые глаза были честными-честными.
– Ладно, заходи, – махнула руками она, – Видимо, я расплачиваюсь за какие-то грехи в прошлой жизни.
Человек искусства сковырнул кроссовки и потопал в квартиру.
– Как руки? – не мола не поинтересоваться Сакура, – Ты был сегодня в больнице? Делал укол?
– Да был, делал, – поморщился он, вытаскивая из пакета несколько упаковок рисовых крекеров, эдамамээдамамэ (сорт бобов, распространенная закуска к пиву), пачку из шести банок пива и большой контейнер с мороженым, – И с руками почти приноровился к большинству домашних забот, только с глиной пока ничего не выходит.
– Забудь о глине хотя бы несколько дней, – попросила Сакура, вынимая из шкафа несколько тарелок, – Надо, чтобы порезы затянулись, сейчас они могут открыться в любой момент. Ты живешь один?
– Да, один, – кивнул Дейдара, высыпая закуски в тарелки.
– Может, попросишь кого-нибудь из друзей пока пожить с тобой? – предложила Сакура, вынимая одну банку пива из пачки, – Все-таки тяжело в быту, когда обе руки почти не двигаются…
– Ты и представить себе не можешь, хм! – с неожиданным жаром откликнулся Дейдара, завладевая второй банкой, – Например, сходить в туалет…
– Стоп! – крикнула Сакура.
Дейдара на всякий случай и замолчал, и застыл.
– В смысле, поставь пиво, тебе нельзя, у тебя антибиотики, – вздохнула девушка, – Но о туалете, пожалуйста, тоже не надо, не хочу знать таких подробностей.
– Да ладно тебе, – проворчал человек искусства, – Что мне будет от одной баночки?!
– Удар битой по голове, – пообещала Сакура.
Дейдара бросил на нее очень хмурый и недовольный взгляд, но пиво отставил, а вместо этого притянул к себе мороженое. Сакура передвинула пиво на другой конец стола, а в обе руки взяла по открытой банке.
Несколько минут прошло в тишине. Дейдара сопел и ел мороженое, Сакура прикончила одну банку пива вприкуску с эдамамэ. Неловкое молчание затягивалось.
– Так ты, значит, скульптор, да? – не выдержала девушка, – Этим зарабатываешь на жизнь?
– Что-то вроде, – уклончиво ответил Дейдара, – Я человек искусства.
– Это я слышала, – кивнула Сакура, – И даже запомнила.
– А ты, значит, медсестра? – улыбнулся Дейдара.
Сакура изучала его несколько секунд, но так и не заметила сарказма во взгляде чистых голубых глаз.
– Нет, – очень спокойно поправила она, – Я интерн в хирургии...
– Ничего в этом не понимаю, скукота какая-то! – отмахнулся Дейдара.
– Вот и он говорит то же самое, – вздохнула Сакура, – Может, дело во мне?
– Ты о своем парне с рыбным взглядом? – хмыкнул Дейдара.
– Давай не будем говорить об этом? – попросила девушка, – Все гораздо сложнее, чем ты можешь себе представить, да и не хочется распахивать душу перед первым встречным.
– Не очень-то и хотелось, хм!
Дейдара облизнул ложку. Сакура залпом допила вторую банку и посмотрела на своего тет-а-тет.
– А почему ты переехал сюда? – решила она сменить тему, вытаскивая вторую банку, – Район, вроде, не самый престижный…
– А мне пришлось, – с детской непосредственностью начал болтать ногами Дейдара, – Меня из прошлой квартиры выселили.
– За что? – как бы между делом поинтересовалась Сакура, делая большой глоток, что оказалось такой же большой ошибкой.
– Я взрыв устроил, хм, – невинно улыбнулся Дейдара и снова старательно облизал ложку.
Сакура поперхнулась пивом.
– По спине постучать? – участливо предложил Дейдара.
– Спасибо, кхе-кхе, не надо, – отказалась Сакура, – Взрыв?! Какой взрыв?!
– Совсем небольшой! – замахал перебинтованными руками Дейдара, – Понимаешь, это мое видение: искусство прекрасно, если оно существует всего один миг, хм! Поэтому я взял свою самую лучшую скульптуру и взорвал ее, хм! Это было самое мое совершенное творение! Искусство – это взрыв, хм!
– Я чуть не начала изливать душу перед опасным террористом, – проныла Сакура, высвобождая из полиэтилена четвертую банку, – Что-то в моей жизни явно идет не так…
– Эй, я не сделал ничего ужасного, хм! – начал яростно отпираться человек искусства.
– Ну да, в новостях о взрывах не рассказывали, – покивала Сакура, выгребая из тарелки остатки эдамамэ, – Да и в больницу массовых жертв не привозили…
Язык у нее немного заплетался. Дейдара покосился на три смятых и брошенных на пол жестяных банки. С одной из них на чистый ковер понемногу капало недопитое пиво. Сакура, запрокинув голову, хлебала из четвертой.
– Тебе не хватит? – задушевно поинтересовался человек искусства, – Я, вообще, брал это на двоих.
– Ешь свое мороженое, террорист, – прижала к груди пиво Сакура, – И не мешай мне забывать о своих проблемах!
– Я лучше пойду, – Дейдара поднялся со стула, – Ты тут сама справишься…
– Валяй, – махнула рукой Сакура, чуть не сверзившись со стула, – Мне завтра рано на работу вставать!
– Я бы на это посмотрел! – хмыкнул Дейдара, обуваясь в прихожей.
– Спасибо за пиво! – не оборачиваясь, проорала Сакура, – Захлопни за собой дверь!
– Счастливо оставаться, – помахал ей Дейдара, скрываясь за дверью.
– Ты заходи, если опять помощь нужна будет, – в полголоса проговорила Сакура, глядя перед собой, – Ты вроде не плохой человек, хоть и псих, идиот и террорист…
Решительно открыв обе оставшиеся банки пива, Сакура твердо решила не сдаваться и не оставить врагам ни капли.
День третий.
Тяжелым похмельным утром Сакура тряслась в автобусе и проклинала своего нового соседа самыми страшными словами, мстительно надеясь, что он сейчас икает. Рабочая суета не оставила времени на тошноту и головокружение, но уже к обеду вымотала изрядно. Сакура носилась по больнице, не присаживаясь ни на секунду, но сейчас была этому как никогда рада.
***
– Один плюс этой проклятой работы, – пожаловалась она подруге по телефону в перерыв, – Заставляет выкинуть из головы все неприятные мысли!
– Это какие, например? – полюбопытствовала подруга.
– Например, что рядом со мной теперь живет псих-террорист, который считает себя человеком искусства, – вздохнула Сакура.
– Симпатичный? – уточнила подруга, пропустив мимо ушей саму важную, по мнению Сакуры, часть информации.
– На тебя чем-то похож, – неожиданно для себя постановила она.
– Ух ты! Значит симпатичный, – восхитилась подруга, – Познакомишь?!
– Я, конечно, не уверена, но могу предположить, что девушками он не интересуется, – хмыкнула Сакура, – В крайнем случае, глаза он подводит ровнее, чем ты.
– Будешь обзываться – не расскажу новых сплетен, – Сакура почти увидела, как подруга показывает язык, – Ты не поверишь, кто вчера заходил ко мне в магазин! Помнишь, с нами в школе учился…
– Ко мне Саске заезжал, – перебила ее Сакура.
– Как обычно? – тон подруги сменился на деловой.
– Абсолютно.
– Тогда ничего интересного, ты лучше послушай, кто вчера заходил ко мне в магазин! Помнишь, с нами в школе учился…
Тут откуда-то сбоку позвали, закричали, замахали руками, трубку пришлось бросать. Сакура уже на ходу сделала глоток воды и кинулась исполнять свой врачебный долг.
***
Ночью Сакуре не спалось, что было для дежурства очень даже кстати, но оставляло открытым вопрос, чем бы заняться. Она слонялась по темным больничным коридорам, шепотом размышляя, кто же из бывших одноклассников мог заходить в магазин подруги, что это привело ее в такую ажитацию. Перебрав всех, вплоть до первого учителя, Сакура признала, что эта загадка ей не дается, и отправилась по коридорам в обратное путешествие.
До конца смены оставалось еще четыре часа. Спать не хотелось. Сакура думала о Саске.
День четвертый.
Разумеется, в сон начало клонить ровнехонько по выходу из больницы. Опять большую часть выходного придется провести в постели, а потом шататься ночами и, не дай бог, еще пить со странным соседом. Примерно такие мысли занимали голову Сакуры, когда она тащилась от автобусной остановки до дома.
Тяжелая сумка неприятно давила на плечо, от сонливости голова чесалась, в глаза будто насыпали песка. Радовало только то, что с домашними делами все было покончено еще в прошлый выходной, а значит, ничто не висит над головой дамокловым мечом.
Саске уехал из города. Это, конечно, совсем не радовало, но хотя бы означало, что его приезда или звонка ожидать бессмысленно, что, в свою очередь, тоже расслабляло.
Сакуре казалось, что она почти видит перед собой диван – старенький, с кучей разноцветных подушек, которые Саске всегда сметал на пол одним ловким движением. Сейчас подушки и плед в личном рейтинге притягательности для Сакуры явно побеждали Саске. Надо было только механически переставлять ноги, и счастье окажется совсем рядом.
Труднее всего было подняться на третий этаж. Лестница выглядела просто бесконечной.
Где-то наверху хлопнула дверь и кто-то начал бегом спускаться.
– Данна, вернитесь! – раздался до боли знакомый голос, – Я обещаю, я больше не буду!
Сакура с равнодушным интересом проводила взглядом невысокого юношу с растрепанными красными волосами и детскими чертами лица, который пронесся мимо нее. Дейдара наверху еще что-то вопил, но Сакура только думала, что чувствует необычайное родство душ с неизвестным Данной, не выдержавшим общества ее соседа.
Вопли стали громче, и Сакура догадалась, что несмотря на все преграды добралась до третьего этажа. Правда, главная преграда сейчас стояла перед ней, яростно сверкая глазами.
– О, как хорошо, что ты здесь! – обрадовалась преграда, – Мне срочно нужна помощь, хм!
– А мне срочно нужен сон, – Сакура попыталась обогнуть соседа, – Пусти, пожалуйста, я с ног валюсь.
– Всего на минуту! – Дейдара схватил Сакуру за руку и увлек в свое жилище.
Сил сопротивляться не было.
Типовая квартирка-студия была сверх меры захламлена. Шкаф отсутствовал в принципе, так что одежда – в том числе и самые интимные предметы гардероба – в беспорядке валялась повсюду: на развернутом футоне, на стульях, просто на полу. У изголовья футона располагалось некое сооружение, в котором Сакура не вполне уверенно опознала гончарный круг.
Дейдара протащил Сакуру в ту часть квартиры, которая заменяла кухню, и торжественно подвел к полной раковине грязной посуды.
– Помой, пожалуйста, хм, – улыбнулся он.
– Ты издеваешься? – подняла на него мутный взгляд девушка, – Я даже свою мою раз в неделю…
– У меня закончилась посуда, – капризно протянул Дейдара, – А сам я помыть не могу!
Он помахал перед носом у девушки перебинтованными руками. Сакура почти физически ощутила, как мозг, спасаясь от этого мельтешения, попытался вылезти через уши.
– Пользуйся одноразовой, – зевнула она, – У меня есть, я тебе отдам.
– Это негигиенично, хм! – всем телом указал на гору грязной посуды Дейдара.
– Вот это негигиенично! – ткнула пальцем в ближайшую кучку грязной одежды Сакура, – И это, и вон то! Две грязных тарелки тут погоды не сделают! Так что отстань от меня, я иду спать!
Девушка выбежала из квартиры соседа, яростно задергала ручку своей двери, вспомнила про ключи, достала их из сумки, выронила, подняла, снова выронила, чертыхнулась, с размаху вставила в скважину, нервными резкими движениями открыла замок и скрылась за дверью, громко ей хлопнув. Дейдара наблюдал за всеми этими метаниями с доброжелательным интересом на лице.
Сакура же, кое-как сдерживая ярость, швырнула на пол тяжелую сумку. Яростно дрыгая поочередно то одной, то другой ногой, скинула кроссовки, распустила волосы, и рухнула на диван, даже не раздеваясь. Расстегнула джинсы, подсунула под голову подушку и вознамерилась спать, пока не настанет конец света.
***
Проснулась Сакура, когда настал конец света. В смысле, поздним вечером, когда на город опустились сумерки. Подтянула чуть сползшие джинсы и долго лежала в темноте, глядя в потолок.
Сон свой она не могла вспомнить, но не покидало ощущение, что это было что-то неприятное, противное, тягучее, изматывающее. После такого сна просыпаешься еще более уставшим, чем засыпал.
Сакура нехотя сползла с дивана и еще минутку посидела на ковре. В конце концов, пришлось встать и идти в ванную. Побрызгав в лицо водой, она чуть-чуть пришла в себя.
Вернулась на кухню и порадовалась своей предусмотрительности, доставая из холодильника загодя приготовленные кривоватые онигири. На вкус они оказались такими же не впечатляющими, как и на вид.
Сидя в темной кухне и жуя неаппетитные онигири, Сакура никак не могла отделаться от неприятных ощущений после сна, которые по-прежнему не хотели ее отпускать.
– Так, – решительно сказала она в пустоту, – Хватит страдать ерундой.
Словно в ответ на ее слова в соседней квартире что-то явно тяжелое глухо упало.
– Эй, – осторожно постучала она в стену, – Ты там живой?
Ответа не было. Сакура подождала несколько секунд и постучала еще раз. По-прежнему тишина. У девушки появилось нехорошее предчувствие. Она выскочила на лестничную площадку и забарабанила в дверь:
– Дейдара, ты в порядке?!
– Эй-эй, ты чего тут шумишь? – стоящий на пороге Дейдара был весьма удивлен.
– С тобой ничего не случилось? – уточнила Сакура, хотя было совершенно очевидно, что юноша выглядел как обычно, только длинные волосы зачем-то в косичку заплел.
– Ничего, – подозрительно покосился он на нее.
– А что был за грохот минуту назад?
– Я коробку уронил.
Сакура переминалась с ноги на ногу. Видно, после тяжелых сновидений она разнервничалась и приняла грохот коробки за шум упавшего тела. Да, диковатые мысли приходят в голову по ночам.
– Пройдешь? – сдался, наконец, Дейдара, видимо, устав торчать на пороге.
– Может… Я помою тебе посуду? – предложила Сакура, разуваясь, – Я тебя, наверное, разбудила…
– Я не спал, – отмахнулся Дейдара, – И посуду мыть не надо, хм.
Сакура застыла в проходе. Еще несколько часов назад отчаянно захламленная квартира сияла чистотой. Одежда была сложена вдоль стены ровными стопками. На стенах вокруг гончарного круга не было присохшей глины. Чистая посуда сушилась на столе. Даже футон был аккуратно заправлен!
– Ты… прибрался тут сам? – удивилась Сакура.
– Угу, – кивнул человек искусства.
– А как же твои руки?!
– С ними все в порядке, хм!
– Но вода, грязь…
– Я надел пакетики, хм! – улыбнулся Дейдара, – И завязал веревочками!
Сакура не удержалась от ироничного взгляда.
– Тебе точно двадцать шесть лет? Пакетики? Веревочки? А просто воспользоваться резиновыми перчатками ты не догадался?
– А ты до сих пор красишь волосы в розовый, – буркнул уязвленный Дейдара.
Сакура вздохнула.
– Давай я хотя бы сделаю тебе перевязку, бинты все равно сильно измочалились.
Дейдара не стал отпираться, уселся на футон и позволил сменить себе повязки.
– Ты не можешь без приключений, – вздохнула Сакура, глядя на порезы на его руках.
– Зато благодаря этому ты следишь, чтобы со мной все было в порядке, – лучезарно улыбнулся человек искусства.
Сакура устало прикрыла глаза.
***
Она вернулась в свою квартиру сразу же по окончанию медицинских процедур и с удивлением для себя поняла, что на душе стало легче. Спать, разумеется, не хотелось, поэтому Сакура просто приняла душ и села за книги.
День пятый
Под утро Сакура все-таки заснула и даже несколько часов продремала. Проснулась скорее к обеду, немного потерянная и дезориентированная. Позавтракала, не почувствовал вкуса блюд – что, учитывая ее кулинарные способности, было, пожалуй, к лучшему – и приняла решение провести день вне квартиры.
Сделать это оказалось легче легкого: первым делом Сакура навестила лучшую подругу. Та, разумеется, в середине буднего дня была на работе, но семейный цветочный магазинчик – не самое загруженное и ответственное место, так что ничто не помешало девушкам вдоволь наболтаться и обменяться сплетнями.
Затем Сакура отправилась в кино. Она уже давно не интересовалась новинками проката, поэтому просто зашла в первый попавшийся кинотеатр и купила билет на ближайший сеанс. Это оказалась какая-то слезливая мелодрама, которая даже у романтически настроенной Сакуры вызвала легкий скепсис.
Повинуясь внезапному порыву, она нырнула между рядами сидений, когда зрители покидали зал, и дождалась следующего сеанса. Это оказался сиквел какого-то дешевого ужастика, который снова вызвал у девушки не те чувства, на которые рассчитывали создатели фильма, а некоторое недоумение.
В общем, с кино явно не ладилось.
День понемногу клонился к вечеру, по пути домой Сакура сделала небольшую петлю, чтобы пройти через сквер. С грустью отметила, что появились первые желтые листья, а значит, осень уже близится.
Зашла в магазин. Докупила кое-что из продуктов, долго медитировала на витрину с алкогольными напитками, убеждая себя, что пить накануне суточной смены – плохая идея. В конце концов, сдалась.
***
– Если ты можешь занимать мои вечера, то и я твои буду! – ныла под соседской дверью Сакура, – Я не хочу пить в одиночестве!
– Ты меня пугаешь, хм! – Дейдара почему-то не спешил открывать дверь, – И мне нельзя пить, ты же сама говорила!
– Я купила тебе мороженое, – продолжала увещевать Сакура, – Ну, пожалуйста!
– Черт с тобой, – раздалось из-за двери, – Давай свое мороженое.
Сакуре пришлось посторониться, чтобы дверь распахнулась. Дейдара держал в руках испачканные глиной резиновые перчатки.
– Ты снова пытался лепить? – укоризненно посмотрела на него Сакура.
– Только чуть-чуть… – Дейдара кинул перчатки рядом с гончарным кругом, – А мороженое какое?
– Персиковое, – Сакура достала из пакета розовый контейнер, – Ты любишь персиковое?
– Сойдет, хм, – кивнул Дейдара.
Сакура выудила из пакета упаковку пива.
– Ты опять собираешься выпить все это сама? – покосился на нее Дейдара, – В прошлый раз ты стала агрессивной, хм.
– Сегодня у меня отличный день, – отмахнулась Сакура, – Обещаю, что буду доброй и милой.
В глазах Дейдары явно читалось недоверие, но спорить он благоразумно не стал.
***
За окном уже совсем стемнело, зажглись фонари. В этот раз Сакура пила гораздо медленнее, но все равно успела неплохо захмелеть.
– А п-почему твой парень вчера убежал? – заплетающимся языком поинтересовалась девушка, катая пустую банку по столу, – Вы поругались? Он выглядел разозленным…
– Мой парень?! – Дейдара был в полном недоумении.
– Я вчера на лестнице столкнулась, – Сакура толкнула пальцем банку, – Невысокого роста такой, красные волосы… Это же был твой п-парень?
– Сасори но Данна?! – у Дейдары глаза из орбит полезли, – Он мой друг! С чего ты вообще могла такое подумать?! Я не гей, хм!
– Ты не гей?! – настала очередь Сакуры удивляться, – А эта прическа, крашеные ногти, подводка?!
– Я метросексуал, хм, – с достоинством парировал юноша, – Слово хоть такое слышала, деревенщина?
– Я была перед тобой в одном белье, – Сакура упала лицом на руки, – Ужас какой! Я была уверена, что ты голубее неба!
– Не волнуйся, ты не в моем вкусе, у тебя слишком фигура мужиковатая, – хмыкнул Дейдара, – Так что я ничего не разглядывал.
– Ненавижу тебя, – голос Сакуры звучал невнятно, – Так значит, тебе все-таки нравятся девушки?
– Еще как, хм! – с воодушевлением подтвердил Дейдара.
– Тогда я познакомлю тебя со своей подругой, – Сакура подняла голову, – Она тобой очень заинтересовалась.
– А она симпатичная? – оживился Дейдара.
– На тебя чем-то похожа, – улыбнулась Сакура.
– Значит, симпатичная, – постановил Дейдара, – Фигура получше, чем у тебя?
– Все еще ненавижу тебя, – снова опустила голову Сакура, – И свою чертову жизнь. Не знаю, что больше ненавижу.
– Да ладно тебе, – Дейдара потыкал пальцем в ее плечо, – У тебя есть квартира, работа и подруга. Осталось найти нормального парня – и жизнь удалась, хм!
– У меня есть парень! – вспыхнула Сакура, – Самый лучший в мире, чтоб ты знал!
Дейдара посмотрел на нее с жалостью:
– Ты сама представляешь, как это выглядит со стороны?
Сакура сделала большой глоток пива и с жаром принялась, запинаясь, отстаивать свое право на счастье:
– Ты п-просто ничего не понимаешь, ничегошеньки! Я в него влюбилась, когда мне лет пять было! Еще в школе, п-понимаешь?! Он всегда был таким популярным, не обращал на меня никакого внимания! А п-полтора года назад мы случайно столкнулись на улице, он вдруг заговорил со мной! Сам! Я была так счастлива! И мы начали встречаться, нам было хорошо! Конечно, я соглашаюсь с каждым его словом: он смысл моей жизни! Я сделаю все, чтобы он был доволен!..
Сакура снова присосалась к банке. Дейдара глядел на нее со смесью удивления и жалости.
– Он же тобой просто пользуется, хм. Ему это удобно. Он получит от тебя все, что хочет, не давая ничего взамен.
– Даже если и так? – на глазах у Сакуры выступили пьяные слезы, – Я не могу его потерять!
– Слушай, а ты не хочешь хотя бы попытаться сделать хоть что-то для себя? – вздохнул Дейдара, – Ты… Не такая и ужасная, хоть и глупая. Ты тоже заслужила, чтобы к тебе относились как к человеку, а не как к чему-то удобному.
– Ты думаешь? – всхлипнула Сакура.
– Попробуй, хм! – воодушевился Дейдара, – Хоть раз скажи ему слово против!
– Я попробую! – твердо заявила Сакура, – В следующий раз я скажу ему, скажу!
Она стукнула кулаком по столу и сама же ойкнула от неожиданности. Пустая банка из-под пива перевернулась на бок и покатилась по столу, пока не упала с края. Сакура проводила ее задумчивым взглядом.
– Шла бы ты спать, – зевнул Дейдара, – И всерьез подумай о своих проблемах с алкоголем, хм.
– У меня нет проблем с алкоголем! – вскочила Сакура, уронив стул.
– Так же, как с Учихой, – кивнул Дейдара, разворачивая ее за плечи и подталкивая к выходу из квартиры, – Давай-давай, спокойной ночи.
Сакура неловко доковыляла до своего дивана и рухнула ничком.
– Я п-постою за себя, – пробормотала она, – Дам ему отпор в следующий раз… Обязательно…
И тут же уснула.
День шестой.
Покачиваясь в переполненном автобусе, пытаясь совладать с легкой тошнотой, Сакура торжественно поклялась самой себе больше никогда не пить. Хотя бы ближайшую пару недель. Или хотя бы не делать этого накануне смены, потому что так жить решительно невозможно. Даже две кружки зеленого чая, выпитые прямо перед работой, не смогли хотя бы убрать нездоровую бледность с лица девушки. Сакура надеялась только, что никто не поинтересуется ее здоровьем: признаваться в связи своего состояния с похмельем не хотелось совершенно.
Никто из коллег на бледность не обратил абсолютно никакого внимания, и это было даже немного обидно. Впрочем, уже через час Сакура получила похвалу за отличное исполнение своих обязанностей, так что сразу забыла и про головную боль, и про отсутствие внимания.
***
В перерыве она, как обычно, созвонилась с подругой.
– Я приняла важное решение! – торжественно сообщила Сакура.
– Ну-ка, ну-ка, – откликнулась та, – У меня даже предположений нет, что же ты смогла найти в своей скучной жизни такого захватывающего, что это привело тебя к какому-то важному решению?
Сакура несколько секунд смотрела на телефон в своей руке, пытаясь решить, бросить ли трубку или пропустить оскорбление мимо ушей. Затем со вздохом продолжила разговор.
– Это насчет Саске.
– О, ты решила его бросить! – оживилась подруга.
– Нет…
– Жаль! – перебила подруга, – Стоило бы. Но ты продолжай, я слушаю.
– Я просто решила… Не быть с ним такой мягкой. Возразить ему, если захочется. Что-то вроде этого.
– Уже неплохо! – одобрительно отозвалась подруга, – Продолжай в том же духе, и не пройдет и десяти лет, как ты сможешь с этим покончить навсегда.
– Между прочим, ты тоже была в него когда-то влюблена, – проворчала Сакура.
– Это было лет пятнадцать назад! – хохотнула подруга, – Это только ты у нас такая терпеливая!
– Кстати, – перевела разговор на другую тему Сакура, – Я ошибалась и мой сосед все-таки натурал. Так что придется вас знакомить.
– Круто! – обрадовалась подруга, – Расскажи поподробнее, какой он? Как выглядит?
– Двадцать шесть лет, скульптор со странными взглядами на искусство, бесцеремонный… – начала загибать пальцы Сакура, – А выглядит… Не очень высокий, глаза голубые, блондин, волосы собирает в хвост и челку начесывает на лицо… Погоди, я его почему-то перед собой вижу. Я тебе перезвоню.
Сакура заспешила через холл наперерез Дейдаре.
– Привет. Ты пришел на уколы?
– Ага, – кивнул он, – Долго мне еще сюда таскаться? У меня и свои дела вообще-то есть, хм!
– Завтра последний раз, – улыбнулась Сакура, – Давай я тебе все сделаю, раз уж так вышло, что я лечу твои руки с самого начала.
– А они скоро заживут? – потащился за ней Дейдара.
– Как повезет, – пожала плечами Сакура, – Кстати, я могу делать тебе перевязки дома, так что после завтрашнего укола можешь вообще не возвращаться в больницу.
– А вот это отлично, хм! – воодушевился человек искусства, – Буду чаще заходить к тебе в гости!
Сакура не могла поверить, что сама это предложила.
***
Смена, а особенно ночная часть, выдалась как нельзя более насыщенной. Весь город словно сговорился, и буквально через каждые полчаса в больнице появлялась новая жертва какого-нибудь несчастного случая. Сакура зашивала порезы, извлекала осколки, накладывала повязки и занималась прочей скучной рутиной.
– Хоть бы привезли какой-нибудь сложный случай, – пожаловалась она коллеге у автомата с напитками, – А то опять просто ожог. Я уже и не помню, когда участвовала в серьезной операции.
К утру Сакура уже просто валилась с ног. Не в силах выдержать дорогу до дома, девушка заказала такси и отрубилась прямо в машине, шоферу потребовалось время, чтобы растолкать ее в конечной точке путешествия. Как она добралась до квартиры, девушка не помнила.
День седьмой.
После изматывающего ночного дежурства Сакура спала до позднего вечера. С тяжелой после чрезмерного сна головой долго простояла под душем. Мысль о том, что дома нет съестного, печалила, но идти в магазин по темноте Сакура, как водится, не желала. Был, конечно, неплохой вариант заказать какую-нибудь готовую еду на дом, но после незапланированной поездки на такси лишних денег никак не было. В общем, выход из ситуации был только один.
– Дейдара! Эй, Дейдара! – осторожно постучала она.
Дверь распахнулась, на пороге стоял заспанный человек искусства и тер глаза.
– Чего тебе надо? – зевнул он.
– Еды, – честно призналась Сакура, – Любая сойдет, я голодная, как волк!
– Иди поищи чего-нибудь в холодильнике. Когда будешь уходить – захлопни дверь, – пробормотал Дейдара, развернулся и ушел вглубь квартиры.
Сакура последовала за ним, не без удивления пронаблюдав, как тот ничком рухнул на футон и моментально засопел.
В холодильнике человека искусства обнаружилось немного риса, а в шкафу – пакетик фурикакэфурикакэ (сухая приправа для блюд из риса), и это Сакуру сейчас устраивало на все сто. Она сидела в темной квартире своего соседа, когда сам он дрых в паре метров от нее, и с аппетитом уплетала нехитрый ужин. Сакуру не покидало чувство, что в этой ситуации было что-то фундаментально нелогичное, но при этом ей сейчас было как нельзя более уютно.
Конечно, немного раздражает, когда не совсем адекватный человек влезает в твою жизнь, но это означает, что ты так же можешь влезть в его, а это уже совсем другая история.
Сакура сполоснула за собой тарелку, а заодно и еще две, стоящие в раковине, и собралась уходить, но в дверях обернулась. Дейдара сопел, пуская слюни на подушку. Повинуясь неожиданному порыву, она вернулась и накрыла человека искусства одеялом.
Пару часов она прослонялась по квартире, пытаясь найти себе занятие, и в итоге улеглась спать дальше в надежде хоть чуть-чуть исправить режим дня.
День восьмой.
Проснулась Сакура очень рано, за окном все еще была тишина, так нехарактерная для привычно шумного городского утра, даже пение птиц можно было расслышать. Мобильный мигал светодиодом, показывая пропущенные звонки, и Сакура к своему большому удивлению увидела, что в голосовой почте кто-то оставил сообщение. «Приеду к обеду», – бесстрастно констатировал Саске, не потрудившись даже представиться, – «Купи что-нибудь».
Сердце моментально забилось быстрее. Сакура рывком соскочила с дивана и кинулась приводить себя в порядок. Еще было слишком рано, так что пришлось бежать в круглосуточный магазин. Саске, вообще-то, сказал, что приедет только к обеду, но девушка совершенно иррационально боялась не успеть.
За несколько часов до приезда любимого Сакура успела не только сходить в магазин, подготовить все для обеда и убедиться, что квартира в относительной чистоте и условном порядке, но и накраситься, аккуратно уложить волосы – и все равно оставалось еще слишком много времени. Девушка металась по квартире, хватая то книгу, то журнал, то просто начиная нервически переставлять предметы на полках.
Она помнила данное самой себе, а заодно, для надежности, Дейдаре и подруге обещание проявить характер и не соглашаться с Саске во всем, и из-за этого волновалась перед его приходом, словно перед первым свиданием.
И когда раздался звонок в дверь, Сакура все равно вздрогнула от неожиданности. Сделала глубокий вдох, выдохнула и отправилась открывать.
Саске прошел в квартиру, не поздоровавшись, и это Сакуру неожиданно неприятно кольнуло, несмотря на то, что это было вполне обычное его поведение. Он тут же отправился в ванную мыть руки, и девушка начала накрывать на стол.
– Ты сама это готовила? – спросил Саске, усаживаясь.
– Купила в супермаркете, – помотала головой Сакура.
Он коротко кивнул и принялся за еду. Сакура расположилась напротив. Аппетита у нее не было, поэтому она некоторое время просто наблюдала за тем, как ест Саске, а затем попыталась завязать разговор:
– Как твоя работа? – поинтересовалась она, – Наверное, было что-то сложное, раз пришлось уехать на целую неделю?
– Тебя это не касается, – ответил Саске.
Не грубо ответил, не нахамил, просто констатировал факт: Сакура не имеет отношения к его работе и наоборот, поэтому вопрос останется без ответа.
– У меня на работе тоже ничего нового, – продолжила она, – Правда, куратор меня хвалит. Говорит, что я талантливая.
Саске никак это заявление не прокомментировал, только продолжил есть. Сакура подождала некоторое время и заговорила снова:
– Какие у тебя планы на сегодня?
– Планы? – он удивленно приподнял одну бровь, – Как обычно, раз уж я здесь.
Сакура сглотнула и кинулась в омут с головой.
– А ты не хочешь куда-нибудь сходить? Например, погулять по парку. Или в кино. Я смотрела пару фильмов, довольно дурацких, но наверняка можно найти и что-то стоящее…
– Нет, не хочу, – отказался Саске.
– А я хочу, – сказала она и замолчала.
Он впервые за все время своего присутствия в квартире поднял на нее взгляд. Во взгляде этом читалось удивление вперемешку с раздражением.
– Мы всегда делаем то, что хочешь ты, – голос Сакуры дрожал – совсем чуть-чуть, почти неслышно.
– Я думал, тебя это устраивает, – Саске вновь сосредоточился на еде.
– Почти, – кивнула Сакура, – Но я была бы рада, если бы иногда мы делали то, что хочу я.
В комнате повисло молчание. Саске сложил палочки и поднялся из-за стола.
– Все сказала? – спокойно спросил он.
– Да, – кивнула Сакура, не понимая, к чему он задал этот вопрос.
– Хорошо, – подвел итог он, и направился в коридор.
– Саске… Что… – Сакура смотрела, как он спокойно обувается.
На секунду она поверила, что сейчас он скажет что-нибудь вроде «Пойдем в кино, если ты хочешь», но он молча вышел из квартиры.
– Саске! – Сакура кинулась за ним, босиком выбежала на лестничную площадку.
Он уже спустился на один этаж.
– Саске, подожди! – Сакура кинулась вниз по лестнице, догнала его, схватила за руку.
Он остановился, но как бы нехотя, не глядя на девушку. Руку свою не вырвал, но у Сакуры не было сомнений, что это лишь секундная заминка перед тем, как он продолжит путь вниз.
– Саске, прости меня, – сбивчиво заговорила она, – Забудь, не надо никуда идти, просто оставайся!
Он осторожно вытащил свою ладонь из ее пальцев и шагнул на лестницу.
– Саске… – на глаза Сакуры навернулись слезы.
Саске не посмотрел на нее. Шаги звучали мерно, он ни на секунду не замешкался. Сакура услышала, как он заводит машину и уезжает. Девушка все еще не могла себя заставить сдвинуться с места. Слезы потекли по щекам, и она не стала ни сдерживать их, ни вытирать.
Несколько минут она стояла на лестнице, слезы капали на пол, впитывались в блузку. Только почувствовав, что начинают замерзать ноги, девушка медленно развернулась и начала подниматься к себе. Дверь в квартиру была распахнута.
Сакура медленно зашла внутрь. На столе все еще осталась посуда, из которой несколько минут назад ел Саске. Сакура опустилась на пол.
– Эй-эй, – раздалось с площадки, – А чего это у тебя дверь открыта?!
Дейдара застыл на площадке, разглядывая квартиру соседки и пытаясь понять, что там могло произойти. Сакура повернула к нему заплаканное лицо.
– Это все из-за тебя! Саске ушел из-за тебя!
Она накинулась на него с кулаками и осыпала градом ударов, и Дейдаре пришлось схватить девушку за руки и держать, пока не иссякла ее ярость. А когда кулаки разжались, и Сакура, обессиленная, по-детски разревелась, не заботясь о том, как выглядит, дав волю своей слабости, он отпустил ее и прошел в квартиру, осторожно притворив дверь. Набрал стакан воды, вытащил из пачки несколько бумажных салфеток и подошел к Сакуре со всем этим. Несколько секунд она плакала, не замечая ничего вокруг, затем выхватила салфетки и вытерла слезы. Они тут же заструились снова, но Сакура уже судорожными глотками пила ледяную воду, от которой сводило зубы. Дейдара молча наблюдал за происходящим. Клацнув зубами по стакану, Сакура отняла его от лица и посмотрела на соседа.
– Ты все правильно сделала, хм, – уверенно заявил он.
– Саске ушел, – выдавила она из себя, – Молча, даже дверью не хлопнул.
– Он вернется, хм, – убежденно парировал Дейдара.
– А вдруг нет? – слезы снова усилились.
Дейдара посмотрел на нее с искренней жалостью. Не с сочувствием, не с пониманием, а именно так – как на очень жалко выглядящего человека. И ничего не сказал.
– Уйди, – глухо попросила Сакура, – Я хочу побыть одна.
Дейдара пожал плечами и покинул квартиру.
Сакура разделась, побросав вещи на пол, и кинулась в душ. Включила горячую воду, почти кипяток, и долго сидела под тугими струями, пытаясь унять дрожь. Вышла, оставляя за собой лужи, стояла посреди комнаты, пытаясь понять, что делать дальше. Ничего не придумала, вернулась в ванную, закуталась в полотенце.
Несколько часов слонялась по квартире, натыкаясь на мебель и стены, невидящим взглядом скользя по привычным предметам обстановки. Судорожно вздыхала каждый раз, как замечала оставленную Саске посуду. Прилегла на диван, и тут же забылась нездоровым сном, хотя на улице был только ранний вечер.
День девятый.
Все выходные состояли большей частью из сна и слез, поэтому на работу Сакура явилась с туманом в голове, бесцветным взглядом и опухшим лицом. Коллеги, как назло, проявили человечность и начали наперебой расспрашивать о причинах такого состояния, пришлось вяло отмахиваться и придумывать всякие неубедительные отговорки.
Сакуре предложили уйти домой – она отказалась, только работа сейчас и помогала отвлечься от тяжелых мыслей. Девушка механически выполняла все необходимые действия, иногда затягивая бинты чуть сильнее, чем надо. К первому же перерыву она выдохлась, но не собиралась отступать. Перекусила, не чувствуя вкуса блюд, снова принялась за работу. В очередной перерыв Сакуре позвонила подруга:
– И почему я тебя не слышала еще три часа назад?! – обиженно спросила она, – Ты всегда звонишь мне в обед, а сегодня что случилось?
– Вчера случилось, – прошелестела Сакура, – Саске ушел.
– Насовсем?! – поразилась подруга.
– Не знаю, – прошелестела Сакура, – Но очень уверенно.
Глаза опять защипало, и Сакура судорожно сделала пару глотков воды из бутылки.
– Это к лучшему! – безапелляционно заявила подруга, – Ничего хорошего тебе от него все равно не было!
– Неправда, – Сакура попыталась справиться с голосом, но удалось плохо.
– Ты там совсем расклеилась? – посочувствовала подруга, – Держись. Хочешь, я что-нибудь себе сломаю, например, ноготь, и меня тут же привезут к тебе на «скорой»?
Сакура не удержалась от горького смешка.
– Не надо идти ради меня на такие жертвы, – почти улыбнулась она, – Спасибо за поддержку.
– Звони, если что, – попрощалась подруга и повесила трубку.
Сакура несколько секунд смотрела на телефон с погасшим экраном, словно на что-то надеялась, затем судорожно вздохнула. Работа ждала.
Продолжая функционировать, как робот, Сакура дождалась конца рабочей смены. Она не чувствовала физической усталости, даже в сон почти не клонило, но пустота в груди никуда не делась.
продолжение в комментариях...
@темы: Октябрьский фестиваль 2012: Харуно Сакура, Fanfiction
-
-
30.10.2012 в 14:33Несмотря на тяжелую рабочую смену за спиной, спала Сакура плохо: постоянно просыпалась, ворочалась. Мешало буквально все: шорох машин за окном, солнечный свет, шаги за стеной… Сакура изо всех сил зажмуривала глаза, успокаивала дыхание, расслабляла все мышцы по очереди, но сон никак не шел.
Не было еще и трех часов дня, когда Сакура сдалась и признала свое полное поражение. Она чувствовала себя немного разбитой, но старательно бодрилась, собираясь в магазин.
Простые и логичные домашние дела – это именно то, что ей было сейчас надо. Вечером, может быть, болтовня с Дейдарой, если тот будет не против, главное – никакого алкоголя.
На улице начал накрапывать дождик, поэтому пришлось брать с собой зонт. Сакура шагала по улице быстро, и брызги от ее шагов разлетались во все стороны, но это ее сейчас не заботило. Промозглый ветер задувал под тонкую курточку, и девушка уже жалела, что вообще выбралась из квартиры. Она попыталась дождаться просвета на небе в магазине, но зарядило, похоже, всерьез и надолго. Сакура смирилась, расплатилась за покупки, вышла на улицу и обнаружила очередную неприятность – зонт сломался.
Когда промокшая до нитки Сакура поднималась по лестнице своего дома, вперившись взглядом в ступени, она была мрачнее тучи. Ей казалось, что в жизни наступила какая-то катастрофическая черная полоса, и конца-краю этой полосе видно не было. Если бы сейчас земля разверзлась, а с неба пошел дождь из серы, Сакура бы уже не сильно удивилась, это в целом неплохо вписывалась в общую картину происходящего.
Полностью погруженная в собственные мысли, она не заметила, как поднялась на третий этаж, что на лестничной площадке кто-то есть, и что Сакура налетела прямо на него.
– Ой, – безэмоционально отреагировал человек.
За ту долю секунды, что ей понадобилась, чтобы поднять взгляд, Сакура успела подумать, что реакция была странной. Словно бы робот следовал инструкции: удар – слово «ой», но боли он не чувствовал, поэтому получилось очень неискренне.
– Прошу прощения, – извинилась она, – Я вас не заметила.
Перед ней стоял худой мужчина немного болезненного вида. На усталом лице не было никаких эмоций. Он окинул ее внимательным неторопливым взглядом, затем коротко зыркнул на номер на двери, к которой девушка подошла, и полуспросил-полуконстатировал:
– Харуно Сакура?
– Вы ко мне? – удивилась Сакура, пытаясь вспомнить, откуда может знать этого человека.
– Нет, – покачал головой мужчина.
– Тогда откуда вы знаете мое имя?
Он внушал неуловимое беспокойство. Сакура начинала нервничать и предпочла бы как можно скорее спрятаться за закрытой дверью, но прерывать разговор было бы невежливо.
– Я наводил кое-какие справки о девушке моего брата, – последовал ответ.
Сакура несколько мгновений переваривала полученную информацию, подмечая вдруг похожие черты лица, даже холодность в поведении…
– Вы брат Саске? – со смешанным чувством беспокойства и облегчения догадалась она.
Мужчина не ответил, но Сакуре не требовалось подтверждение. Внутри опять заныло, подобно старой ране, неприятное чувство, которое поселилось в душе после ухода Саске. Неужели прошло уже целых два дня? Сакуре казалось, что он вышел за дверь буквально минуту назад.
Молчание затягивалось. Сакура чувствовала, что должна что-то сказать, но никак не могла придумать, что же. Неловкую ситуацию прервал взлохмаченный Дейдара, высунувший голову из-за двери?
– Итачи? Заходите, – он помахал рукой, – Я спал, простите меня.
Мужчина – выходит, Учиха Итачи? – коротко кивнул девушке и скрылся за дверью. Все еще пребывающая в растрепанных чувствах Сакура отправилась к себе.
Продолжая заниматься домашними делами, она периодически ловила себя на мысли, что пытается прислушаться к происходящему в соседней квартире, но как назло, стены не пропускали ни звука. Где-то хлопали двери, но Сакура не могла уверенно сказать, в квартире Дейдары это было или нет.
Когда с делами было покончено, Сакура поужинала, побаловав себя мороженым на десерт. Пролистала журнал и задумалась о покупке телевизора. Раз теперь не будет Саске раз в несколько дней, одними книгами и журналами одиночество не скрасишь, а надоедать Дейдаре постоянно – тоже не самый удачный вариант.
Прежде, чем опять накатила тоска, Сакура приняла решение все-таки понадоедать Дейдаре еще раз. Она взяла остатки мороженого и вышла на лестничную площадку, постучала в его квартиру.
– Дейдара, – позвала она, – Ты дома?
За дверью было тихо.
– Я принесла мороженое, – предприняла еще одну попытку Сакура, – И не принесла алкоголь!
Ни звука.
– Видимо, тебя все-таки нет дома, – вздохнула Сакура, – Как жаль…
Она вернулась в свою квартиру, с горя доела мороженое и прочитала две главы «Амбулаторной хирургии». Жизнь виделась только в черных красках. Сакура еще раз всплакнула в пустой тихой квартире.
Уснула девушка рано и быстро, снов не было.
-
-
30.10.2012 в 14:33Проснулась Сакура, когда солнце уже ярко светило в окна. Она неплохо выспалась, настроение было вполне сносным. За прошедшие три дня она кое-как примирилась с уходом Саске и постепенно начинала задаваться вопросами об изменении своей жизни в связи с этим событием.
– Надо жить дальше! – сообщила Сакура самой себе в пустоте квартиры.
Наскоро приняв душ, девушка всухомятку позавтракала, размышляя над тем, не записаться ли в спортзал, раз уж свободного времени у нее теперь на целое отсутствие Саске больше. Находиться в совершенно тихой квартире в одиночестве было как-то особенно неприятно, и Сакура то и дело начинала мурлыкать под нос какую-нибудь песенку или проговаривать мысли вслух, чтобы не дать этому чувству разростись.
– А где у нас там был спортивный костюм?.. – протянула себе под нос она, по очереди дергая ящики комода.
В дверь позвонили. Чуть ли не с головой погруженная в комод Сакура попытку вторжения в ее квартиру проигнорировала.
Позвонили снова, причем, задержали палец на кнопке гораздо дольше, так что звук вышел какой-то хрипящий.
– Дейдара, я тебе сделаю второй комплект ключей, – пообещала Сакура, распахивая дверь, – Так будет проще...
– Дейдара? – недобро удивился Саске, – Это еще кто такой?
– Саске? – у Сакуры перехватило дыхание, – Ты… Что… Откуда… Как…
Он приподнял одну бровь.
– Что ты здесь делаешь? – наконец, справилась Сакура, делая шаг в сторону.
– Кажется, ты все еще моя девушка, разве нет? – парировал Саске, проходя в квартиру, – Сейчас мне гораздо интереснее, кто такой Дейдара и почему у него должны быть ключи от твоей квартиры, если даже у меня их нет.
– Я тебе сделаю, если хочешь, – мгновенно отреагировала Сакура, вычленив из текста наименее важный по смыслу, но наиболее греющий душу фрагмент, – А Дейдара – это мой сосед, я тебе говорила еще давно, мы с ним вроде как подружились…
– Это не повод давать ключи от своей квартиры кому попало, – отрезал Саске.
– Конечно, ты прав, я сказала глупость, никому бы я никакие ключи не отдала… – зачастила Сакура, постепенно снижая громкость.
Внутри у нее бушевал настоящий шторм. Саске вел себя совершенно как обычно, словно бы и не было ничего: ни его ухода из квартиры, ни ее слез на лестнице. Он прошел в квартиру, оглядел кучу одежды у комода и опустился на диван. Скользнувшая за ним тенью Сакура не решилась сесть рядом, устроилась на стуле напротив. Саске несколько секунд внимательно ее разглядывал, словно изучая, и Сакуре очень хотелось бы понять выражение этих темных глаз, узнать, к какому выводу он пришел после этого изучения. Ей отчаянно хотелось хоть что-то сейчас понимать!
Саске молчал, а Сакура не имела понятия, с чего начинать разговор. Некоторое время они играли в гляделки: взгляд Саске был равнодушным и как будто немного любопытным, взгляд Сакуры – испуганным и умоляющим.
– Ну? – чуть насмешливо прервал тишину Саске, – И что это было?
– Ты о чем? – неуверенно уточнила Сакура.
– Что за бунт на корабле? – спросил Саске, и Сакура неожиданно осознала, что он в очень хорошем настроении.
– Ты о нашей прошлой встрече? – Сакура почувствовала, как руки начинают дрожать.
– Именно. С чего это вдруг ты подала голос?
– Я... – Сакура сглотнула, – Это все Дейдара. Он сказал, что я выгляжу жалко, когда во всем соглашаюсь с тобой, и я подумала, что иногда мне тоже надо высказывать свои желания…
– Мне уже категорически не нравится этот Дейдара, – перебил ее Саске и замолчал.
Сакура тоже не решалась продолжить говорить, хотя оправданий и самокопаний хватило бы еще минут на пять непрерывного монолога.
– И чего ты сейчас хочешь? – иронично поинтересовался Саске.
– Сесть рядом, – честно ответила Сакура.
Саске недоуменно глянул на нее и сделал приглашающий жест рукой. Не верящая своему счастью Сакура порывисто кинулась к нему, устроилась рядом, секунду поколебалась – и прильнула всем телом. Саске высвободил руку и полуобнял девушку, которая от всех пережитых стрессов начала трястись мелкой дрожью.
– Я боялась, что ты ушел навсегда, – прошептала Сакура.
– Дура, – бесстрастно констатировал Саске.
Сакура была с ним абсолютно согласна. Она сейчас не стала бы спорить ни с единым его словом.
– Я был злой и уставший, поэтому не желал спорить с тобой или, тем более, выслушивать твои истерики. У меня были непростые два последних месяца на работе.
Сакуре показалась, что она забыла, как надо дышать. Саске только что действительно объяснил свои действия и чуть ли не попросил прощения, или ей только показалось?!
– Ничего страшного, – улыбнулась она, – Все хорошо, главное, что ты сейчас здесь...
– Угу, – равнодушно кивнул Саске, поймал пальцами Сакуру за подбородок, развернул к себе и так же равнодушно поцеловал.
Пусть кто угодно недоумевает от этих отношений и называет их жалкими, но только Сакура знала, как меняется Саске и какая в нем появляется страсть и нежность, когда он раздевает ее, покрывает страстными поцелуями шею, плечи и творит все остальные безумства, которые могут совершать только два человека в одной постели.
И сейчас именно это было важнее всего.
***
Саске лежал на спине и успокаивал дыхание.
– Тебе понравилось? – спросила Сакура, теснее прижимаясь к нему.
– Да, – кивнул он.
– И даже, когда я…
– Это особенно, – поспешил заверить Саске, вытирая пот со лба.
Сакура счастливо вздохнула. Сейчас она чувствовала себя легко и радостно. Жизнь виделась в самых ярких и светлых цветах.
– А я вчера видела твоего брата, вы очень похожи… – прощебетала она, чтобы поддержать хоть какой-то разговор и тут же осознала свою ошибку.
Секунду назад бывший мягким и расслабленным, Саске тут же напрягся, в голосе его появился металл:
– Где ты его видела? И откуда знаешь, что это мой брат?
– Он сам сказал, – пролепетала Сакура, – Он приходил к Дейдаре… Мы столкнулись на лестничной площадке.
Саске резко подался вперед и сел, глядя перед собой. Сакура натянула на себя плед.
– Сам сказал? – переспросил Саске, – Вы разговаривали?
– Всего пара фраз, – Сакура чувствовала непонятную тревогу, – Он назвал меня по имени, я спросила, знакомы ли мы, а он сказал, что наводил справки о девушке своего брата. Это все.
– Это плохо, – констатировал Саске и замолчал.
Сакуре вдруг стало холодно, и она плотнее запахнулась в плед.
– Значит так, – очень спокойно сказал Саске, – С этого момента не вздумай больше как-то контактировать с этим своим соседом.
– Хорошо, но… почему? – удивилась Сакура.
– Потому что он общается с моим братом, – ответил, умудрившись ничего не объяснить, Саске.
Он все еще сидел голый на кровати, Сакура не видела его лица, только топорщащиеся черные волосы на затылке.
– Хорошо, – со вздохом согласилась она, – Не буду.
Саске полуобернулся, поморщился и чуть расширил объяснение:
– Это может быть опасно.
Сакура удивленно заморгала. Пока что никакого смысла в происходящем она не видела. Она протянула руку и прикоснулась к спине Саске, и тот дернулся: ладонь оказалась очень холодной. Он снова отвернулся и теперь глядел прямо перед собой.
– Мой старший брат, – начал он, хоть Сакура ни о чем и не спрашивала, – Был детективом, как я. И несколько лет назад он… всех предал.
Сакура старалась не двигаться, дышать как можно тише и даже моргать через раз. Тишина в квартире казалась звенящей.
– Он… – Саске, казалось, было тяжело говорить, – Связался с опасной террористической группировкой. Подставил своих коллег. Они выжили, но это не меняет сути. Мой брат – необычайно опасный человек. Ему убить – что позавтракать. Он даже не заметит.
Сакура не могла поверить своим ушам.
– Я занимаюсь этим делом почти с самого его предательства и исчезновения, с тех пор, как сам стал детективом, – продолжал Саске, – Он полностью разорвал все контакты, не связывается даже с родителями. Все свое свободное время я посвящаю поискам своего брата. Чтобы найти – и убить его.
После этого заявления Сакура не сдержалась, ойкнула. Саске обернулся, посмотрел на нее удивленно, словно забыл, что она сидит за его спиной. Сакура прижала ладони к лицу и глядела на него испуганно.
– Теперь ты знаешь, – подвел он итог, – Так что не вздумай еще хоть раз заговорить с этим своим соседом. Если он до сих пор как-то связан с моим братом, он тоже может быть опасен. В любом случае…
Он не договорил. Сакура порывисто обняла его, прижалась щекой к спине.
– Бедный, – прошептала она, – Тебе так тяжело, ты живешь с этим уже несколько лет. Почему ты никогда не говорил мне? Я же так люблю тебя. Мы несли бы этот груз вместе.
Она не видела сейчас выражения лица Саске и была этому рада. Скорее всего, он был раздражен, или разозлен, или смеялся над ее глупым порывом, но прижимаясь лицом к горячей спине, Сакура сказала именно то, что хотела, и ей больше ничто не было важно.
– Ты замерзла, – в своей обычной невозмутимо-холодной манере сказал Саске, словно не было только что серьезного разговора, – Иди в душ.
– Пойдем вместе, – предложила Сакура, освобождая его из объятий, и тут же добавила – Если ты не против.
– Пойдем, – поднялся с дивана Саске, и Сакуре показалось, что она услышала в его голосе самую каплю улыбки.
В душе было тесно и скользко, но это Сакуру не остановило. Прежде чем они помылись, все случилось еще раз.
***
После душа Саске выпил кофе и ушел, а Сакура еще долго сидела за столом, вертя в руках кружку с остывшим чаем. Многие поступки Саске, а также его поведение теперь выглядели совершенно иначе.
Ее взгляд зацепился за кучу одежды, вываленную из комода. Спортзал отменяется. Надо сложить все обратно.
Сакура несмело улыбнулась.
Кажется, большую часть черной полосы в жизни она придумала себе сама.
Впервые за последние одиннадцать дней она заснула легко и просто, видела светлые и теплые сны и ни о чем не волновалась.
-
-
30.10.2012 в 14:34На работу Сакура летела как на крыльях. Мир казался дружелюбным, люди вокруг – красивыми и доброжелательными, погода – прекрасной, здание больницы – чудом архитектурной мысли. Как специально для такого чудесного утра Сакуру отправили ассистировать на редкой, сложной и увлекательной операции, на которую девушка так давно мечтала попасть.
После нескольких часов в операционной, за которые Сакура даже не присела ни разу, она уже чувствовала себя уставшей, но крайне довольной.
– Мир любит меня! – пропела Сакура в трубку подруге.
– Буквально два дня назад я слышала совсем другое, что же случилось? – оживилась подруга.
– Во-первых, вернулся Саске, – начала загибать пальцы Сакура.
– Ты знаешь, что я от этого не в восторге, но я очень за тебя рада, – откликнулась подруга, – Что дальше?
– Во-вторых, на работе я сегодня делала…
– Подожди-подожди, не хочу знать, – перебила ее подруга, – Твои хирургические подробности слишком уж надолго лишают меня аппетита!
– Просто поверь, что это было круто! – с жаром подтвердила Сакура.
– Поверю наслово, – рассмеялась подруга.
– А в-третьих… – Сакура вдруг запнулась.
Она хотела рассказать, что Саске неожиданно повел себя по-человечески и поведал очень личную историю о своем брате, но… Подруге совсем не обязательно было знать эту историю, к тому же пришлось бы упомянуть, что сосед, с которым Сакура обещала ее познакомить, потенциально может оказаться опасным террористом, а это явно не входило в перечень радостных новостей.
– Ну! – поторопила подруга, – Что в-третьих?
– А в-третьих… – повторила Сакура и решительно тряхнула головой, – Прости, не могу сказать.
– Так не честно, – отчеканила подруга, – Заинтриговала и дала задний ход!
– Прости, – покаялась Сакура, – Но все очень сложно и странно.
– Хоть намекни? – вздохнула подруга.
– Я узнала, что вокруг меня происходят очень странные вещи, – обобщила Сакура, – И кажется, Саске за меня немного волнуется.
– А, опять Саске, – подруга была разочарована, – Я-то думала, что третья новость чем-то отличается от первой.
Сакура чувствовала себя не совсем уютно от того, что почти соврала подруге, но ее не покидало ощущение, что она поступила правильно.
– А у меня никаких новостей, – с тоской поделилась подруга, – Тухну тут, даже покупателей почти нет. Вот если бы твой Саске тебе цветы дарил, как все нормальные мужики, мне от него бы хоть польза была!
– Не нужны мне от него цветы, – откликнулась Сакура, – Он и без них самый лучший!
– Слышали-слышали, – поддразнила подруга, – О, покупатель пришел! Счастливо!
Она бросила трубку, и Сакура подумала, что это сегодня такой день замечательный: всем и во всем везет. Не хотелось обращать внимание ни на усталость, ни на голод, слишком уж все получалось складно. Даже пациенты, словно сговорившись, решили выздороветь в этот день.
Окончательно в том, что чудеса бывают, Сакура убедилась в три часа ночи, когда, стоило ей прилечь передохнуть, у нее зазвонил телефон.
– Да! – подняла она трубку, пытаясь как можно быстрее проснуться и потирая кулаком глаза.
– Это я, – сказал Саске, и сердце у девушки вдруг забилось быстрее, – У тебя все в порядке?
– В полном, – заверила его Сакура, – А почему ты спрашиваешь? Что-то случилось?
– Нет, – раздраженно бросил он, – Я просто спросил.
– Ты меня разбудил, – не пожаловалась, а просто поделилась Сакура, – Но это даже приятно.
– Я позвоню, когда соберусь заехать, – ответил Саске и положил трубку.
Сакура потянулась на неудобной медицинской кушетке и улыбнулась. Такого неожиданного и греющего душу сюрприза она точно не ожидала.
Ей и в голову не пришло задуматься над тем, насколько критичной и опасной может быть ситуация, если Саске в середине ночи проявляет совершенно несвойственные ему эмоции вроде беспокойства.
Прекрасный день закончился на той же радостной ноте, что и начался. Сакура вернулась домой, окрыленная любовью, и отправилась спать с улыбкой на лице.
-
-
30.10.2012 в 14:35Выспалась Сакура неважно, проснулась в середине дня с больной головой и в плохом настроении. Квартира снова требовала хорошей уборки, но соблазн оставить все на завтра был слишком уж велик. Саске больше не звонил, а значит, его визит был маловероятен.
В итоге Сакура плюнула на сознательность и с чистой совестью залегла в ванную, намереваясь устроить себе маленький домашний СПА-салон.
Разумеется, счастье не могло длиться вечно. В дверь позвонили.
Тихо ругаясь себе под нос, Сакура вылезла из ванной и принялась вытираться. Звонок продолжал заливаться.
– Если за дверью не Саске, то я за себя не отвечаю! – прорычала она, отпирая дверь.
– Эй-эй, – встретил ее человек искусства, – Я думал, ты спишь, хм!
– И это повод меня будить?! – Сакура была почти в ярости, – Чего ты хотел?!
– Повязки сменить, – улыбнулся Дейдара, – Они какие-то совсем уже истрепанные, хм.
– У тебя тридцать секунд, – махнула головой Сакура, – И чтобы я тебя больше не видела!
Дейдара резво проскакал в квартиру и уселся за стол. Сакура принесла аптечку и принялась за перевязку.
– Ты не в настроении? – прозорливо догадался сосед.
Сакура наградила его мрачным взглядом:
– Я не выспалась, а из-за тебя вылезла из ванной. Конечно, я не в настроении!
– Прости-прости, – впрочем, Дейдара совершенно не выглядел раскаивающемся, – Как только ты закончишь, я сразу же исчезну, хм.
– Я очень надеюсь, – кивнула Сакура, проверяя тугость узла, – Все, проваливай.
– Счастливо! – помахал свежеперевязанными руками Дейдара и вприпрыжку покинул квартиру.
Сакура заперла дверь и вернулась в ванную. Залезла в теплую воду, расслабилась – и только в этот момент осознала.
Саске говорил ей держаться от Дейдары подальше. Потому что это может быть опасным.
– Вот дура! – в сердцах бросила она.
Вообще, если подумать, не глядя открывать дверь – само по себе глупое решение, даже если не вспоминать братьев-предателей и потенциальных террористов. Сакура застонала и сползла под воду с головой. Что ж день так не ладится?
Приятные каждому женскому сердцу процедуры отвлекли ее от невеселых мыслей, и когда очень чистая и очень мягкая Сакура лебедем выплывала из ванной, жизнь казалось ей уже не такой плохой, а собственные поступки – не такими дурацкими.
В дверь снова позвонили. Сакура на цыпочках прокралась по прихожей и прильнула к глазку. Оттуда на нее воззрился ярко-голубой подведенный глаз.
– Эй-эй, Сакура! – пару раз стукнул по двери Дейдара, – Я спросить хотел, это я действительно машину Учихи у нашего дома позавчера видел или обознался?
Сакура сглотнула. Ей очень хотелось рассказать Дейдаре, что Саске вернулся, и вся странная ссора обернулась весьма неплохими последствиями, но в голове кирпичной стеной тут же вставали предупреждения и предостережения.
– Я вижу, что ты стоишь за дверью, хм! – надрывался Дейдара, – Если ты раздета, я не буду смотреть, обещаю!
– Идиот! – не выдержала Сакура.
– О, я же сказал, что ты тут, – удовлетворенно хмыкнул Дейдара, – Откроешь?
Сакура все еще колебалась. Точку в сомнениях поставило бурчание в животе.
– Если сходишь в магазин и вернешься с едой, то да, – уступила самым низменным желаниям она.
– У меня денег нет, – обескураживающе улыбнулся Дейдара.
Сакура устало прикрыла глаза. С человеком искусства вообще невозможно было вести серьезные разговоры. Когда он не хамил, то начинал вести себя как ребенок, а в половине случаев умело совмещал и то, и другое. Со вздохом она отперла дверь, вручила соседу деньги и выдала короткую и емкую инструкцию:
– Еды.
– А мороженное на сдачу себе взять можно, хм? – Дейдара помахал бумажками, – Жди, я быстро.
Он загрохотал вниз по лестнице, а Сакура захлопнула дверь и привалилась к ней лбом. Замечательно исполняются предостережения Саске, просто слов нет.
– Интересно, я сейчас терракт не профинансировала? – нервно хихикнула девушка.
В квартире было темно и одиноко. Пусть даже и террориста, но хоть одну живую душу сюда хотелось привести, если уж Саске тут нет.
Дейдара и правда обернулся быстро, притащил пару готовых бенто, упаковку мороженого и несколько палочек данго.
– Раньше я мороженое не любил, хм! – помахал он ложкой, – Это все твое дурное влияние!
– Да ладно тебе, – отмахнулась Сакура, – Я же тебя не на героин подсадила.
– А ты можешь? – поразился Дейдара, и Сакура не удержалась, расхохоталась в голос.
Ну, как можно всерьез опасаться такого человека?
Они сидели на ночной кухне, и Сакура рассказывала о возвращении Саске, об успехах на работе, обо всем подряд. Дейдара вставлял едкие комментарии, подбадривал и шутил. Паршиво начавшийся день заканчивался просто прекрасно.
Уже выпроваживая соседа, Сакура поинтересовалась:
– А где ты такие вкусные данго взял? Объедение просто.
– А это Учиха-старший у меня вчера оставил, – безмятежно отмахнулся Дейдара, – Он вечно коробками их притаскивает, хм.
Человек искусства ушел к себе, а Сакура чуть этим самым данго не поперхнулась. Вот, значит, как. Она медленно вернулась к себе, не без сожаления выкинула остатки десерта в мусорное ведро и устало потерла глаза.
Слишком много событий, переживаний и мыслей, на все нервов не хватит.
Убрав со стола и еще немного помучавшись невесть почему проснувшейся совестью, Сакура приняла единственное верное решение и улеглась спать. Однако бессонница не позволила провалиться в забытье, и девушка долго ворочалась на диване, несколько раз вставала попить воды, периодически распахивала глаза и глядела в темноту перед собой, отгоняя тяжелые мысли. Только когда на улице стало понемногу светать, Сакура забылась беспокойным сном.
-
-
30.10.2012 в 14:36Как бы ни был велик соблазн провести еще один день в лени и ничегонеделании, слишком много забот требовало самого непосредственного участия. Убраться в квартире, отнести грязную одежду в прачечную, сходить в магазин, заплатить за аренду… Сакура вздохнула и поднялась с дивана. Да уж, денек предстоит не из легких, и это накануне смены. Ничего не попишешь, таково наказание за вчерашнюю лень.
После водных процедур и легкого завтрака – дома нашелся только хлеб, пришлось обходиться тостами – Сакура решительно заколола волосы повыше, надела наименее любимую майку и принялась за наведение уюта в жилище. Фронт работ был ого-го, одна только привычка раскидывать одежду привела к увлекательной игре «сбор урожая» минут на пятнадцать. Собирая сумку в прачечную, Сакура в тысячный раз пообещала себе не скапливать все дела на один раз, а убираться каждый день понемногу, но можно было не сомневаться, что обещание, как всегда, сдержано не будет.
Как раз в тот момент, когда Сакура – с щеткой в одной руке, а совком в другой – проклинала свою лень, в дверь позвонили. Вариантов, кто может явиться в такое время, было немного, но памятуя о данном обещании ограничить свое общение с соседом, Сакура застыла посреди кухни, стараясь не производить шума, чтобы человек по ту сторону двери решил, что дома никого нет, и ушел.
В дверь позвонили еще раз, теперь уже резче и дольше. Сакура задержала дыхание.
– Сакура? – раздался приглушенный голос из-за двери, – Ты дома?
Это определенно был не Дейдара. Сакура кинулась открывать, с досадой отмечая, что она плохо одета, не накрашена, да еще и прядка совершенно по-дурацки выбилась из заколки и упала на лицо.
Бросив у двери щетку и совок, девушка дрожащими руками повернула ключ в замке, распахнула дверь и убедилась, что не ошиблась. На пороге стоял Саске.
Он не стал дожидаться, пока она соберется с мыслями и справится с чувствами, а просто осторожно отодвинул девушку в сторону, вошел внутрь и запер дверь.
– Саске? – наконец, выдавила из себя Сакура, – Что ты тут делаешь? Почему не позвонил?
– Времени не было, – бросил он, проходя в квартиру даже не разуваясь, – Собирайся, мы уезжаем.
– Куда? – удивилась Сакура, расстегивая заколку и высвобождая волосы.
Саске между тем очень решительно принялся рыться в ее шкафу, и девушка пыталась предположить, что он хочет там найти.
– У тебя есть сумка? – он, кажется, проигнорировал ее вопрос, – Достаточно вместительная, для одежды и прочих этих ваших женских штучек? Что там, косметика, украшения?
– Есть, конечно, – Сакура отодвинула Саске от шкафа и выудила с одной из полок искомый предмет, – Но зачем?
– События не лучшим образом развиваются, – скривился Саске, – Так что тебе опасно будет оставаться здесь.
Сакура внимательно его слушала, в беспорядке скидывая в раскрытую сумку самое необходимое. У нее в голове еще не до конца сложилась картина происходящего, но четкие инструкции по сбору самого необходимого она выполняла успешно.
– А раз они знают, что ты моя девушка, и где ты живешь, все очень усложняется, – продолжал вещать Саске, – Так я не смогу тебя защитить. Поэтому ближайшую неделю, пока я не разберусь со всем этим, поживешь у меня. Может, чуть дольше.
Сакура застыла, пытаясь понять, послышалось ей или нет. Медленно разжала пальцы, роняя свернутые клубком носки в сумку, повернулась к Саске и уточнила:
– Что ты только что сказал?
– Что тебе надо уехать, – раздраженно бросил он, – Ты, что, прослушала?
– После этого, – уточнила девушка, – Ты сказал, что ты не сможешь меня защитить? Что я поживу у тебя?
Он молча и внимательно глядел на нее, словно пытаясь понять, в чем же подвох.
– Да, именно это я и сказал, – признал он, – Надеюсь, ты не собираешься сейчас говорить, что это не то, чего ты хочешь, и я должен прислушиваться к твоим желаниям?
– Нет-нет, что ты! – замотала головой Сакура, – Все совсем наоборот, я даже не думала…
Она замолчала, прервала себя на полуфразе. Раздраженное выражение на лице Саске сменилось сначала на чуть ироничное, а потом перешло к легкому отвращению, словно бы ему не нравилось то, что он собирается сказать, но это было неизбежно. Он отвел взгляд, и не глядя на Сакуру произнес:
– Я не собираюсь говорить что я тебя так уж сильно люблю, тем более, что это не правда, но так или иначе, ты мне дорога. Возможно, я немного перегибал палку, но и ты сама хороша, позволяла мне это делать. А теперь перестань хлопать глазами и собирай сумку, у меня не так много времени.
Сакура сорвалась с места и молча кинулась в ванную. Беззвучно и быстро – чтобы не разреветься прямо на месте. От неожиданности, от нахлынувшего счастья, от всего вместе.
Несколько секунд она просто стояла на холодном кафеле, справляясь с бушующей в сердце бурей, затем смахнула выступившие-таки на глазах слезы и не удержалась от улыбки. Чтобы не заставлять Саске ждать, собрала в кучу всю необходимую косметику и вернулась в комнату.
Саске при взгляде на нее не удержался от короткого смешка, но в глазах его при этом особой радости не было. Сакура смутилась непонятно от чего, высыпала косметику в сумку.
– Мне надо переодеться, и я буду готова, – выпалила она.
Саске молча кивнул. Сакура дернула майку через голову, и в этот момент он протянул руку и провел прохладной ладонью по теплой коже спины. Сакура вздрогнула, инстинктивно подалась навстречу прикосновению.
– Не отвлекайся, – самым уголком губ усмехнулся Саске, – Мы торопимся.
Сакура разочарованно вздохнула – тихо, почти беззвучно – быстро сняла домашние шорты и натянула вместо них джинсы, вытащила из шкафа блузку, пару раз прошлась расческой по волосам.
– Я готова, – возвестила она.
Саске молча кивнул, подхватил сумку и зашагал к двери, Сакура последовала за ним.
– Я буду ждать тебя у машины, – сообщил Саске, скрываясь за дверью.
– Хорошо! – крикнула ему вслед Сакура, зашнуровывая кроссовки.
Она убедилась, что закрыла окна, выключила все электричество и повернула кран, перекрывающий воду, опустила жалюзи и вышла из квартиры. Заперла дверь и побежала вниз по лестнице.
Саске уже закинул сумку на заднее сидение и дожидался Сакуру, прислонившись к машине.
– Я завезу тебя домой и поеду по делам, – сообщил он, пока девушка приближалась, – Не выходи сегодня никуда.
Сакура кивнула, широко улыбаясь, но в этот же момент она увидела то, что заставило ее улыбку застыть, как приклеенную. Во взгляде Саске появилось недоумение, он хотел обернуться, чтобы увидеть, что так напугало Сакуру, но голос, раздавшийся за его спиной, словно заморозил все происходящее.
– Саске, – услышал он.
Его не позвали, не спросили, просто констатировали очевидный факт. И судя по его взгляду, Саске узнал этот голос.
Он обернулся медленно. Учиха Итачи стоял в паре метров от машины и смотрел на своего младшего брата. Сакура сглотнула.
Что-то явно должно было произойти в следующую секунду, но никто из троих участников этой сцены не мог понять, что именно.
Разрядилась ситуация неожиданным образом: на пороге дома неожиданно появился Дейдара.
– Эй-эй, – невозмутимо поинтересовался человек искусства, – Сумка? Ты, что, бросаешь меня, хм? А кто же поможет мне с уборкой квартиры и поменяет повязки в случае чего?
Внимание всех троих оказалось приковано к нему. Дейдара от такого положения вещей немого опешил.
– Что со мной не так? – осторожно спросил он, ощупывая свою голову, – Я не Сасори но Данна, представление устраивать не буду…
– Сакура, – очень тихо и очень спокойно произнес Саске, – Медленно подойди сюда.
Девушка двигалась плавно, словно в глицерине. Она сделала несколько шагов и остановилась рядом с Саске.
– Я дам тебе ключи, – сказал он, и Сакура почувствовала, как нечто ткнулось ей в руку, – Сейчас ты сядешь в машину, если что-то пойдет не так – сразу уезжай.
– Хоро… – начала Сакура, но голос сел, и закончить слово она не смогла.
Максимально беззвучно прокашлялась и вернула ключи от машины в руку Саске.
– Нет, – решительно ответила девушка, – Я без тебя никуда не поеду.
– Не будь дурой, – в голосе Саске послышался металл, – Ты даже представить себе не можешь, что здесь происходит!
– Ты тоже, – неожиданно подал голос молчавший все время Итачи, – Выслушай меня, младший брат.
Сакура почувствовала, как напряглась каждая мышца в теле стоящего рядом Саске, но он не проронил ни звука, лишь молча смотрел в глаза Итачи. Медленным текучим движением Саске сунул руку под куртку и достал пистолет.
– Все не так просто, как ты думаешь, – продолжил старший из братьев Учих.
Саске иронично понял одну бровь, но в глазах его все еще бушевало ледяное пламя.
– Ну, разумеется, – ядовито бросил он.
Итачи медленно поднял руку, в которой держал довольно тощенькую папку с парой листов.
– Прочитай это, – протянул он папку брату, – И задай вопросы, если они у тебя останутся.
– Почему бы мне вместо этого не застрелить тебя на месте? – предложил альтернативу Саске, – Или ты сомневаешься, что я смогу это сделать?
– Не сомневаюсь, – слишком равнодушно для человека, которого только что пообещали убить, откликнулся Итачи, – Обещаю, что если после прочтения этой папки ты сочтешь нужным, я позволю тебе застрелить меня.
-
-
30.10.2012 в 14:36– Положи папку на землю и сделай три шага назад, держи руки так, чтобы я их видел и повернись, – скомандовал Саске, – И ты тоже, – он дернул плечом в сторону Дейдары, – Подними руки.
Итачи в точности исполнил все инструкции, Дейдара, пожав плечами, продемонстрировал всем перебинтованные ладошки.
– Следи за блондином, – скомандовал Саске Сакуре, – Если шевельнется – кричи.
Сакура серьезно кивнула. Фильм стал интерактивным, превратился в компьютерную игру – почему бы и нет?
– Если кто-то шевельнется – я выстрелю, – для совсем тупых и недалеких уточнил Саске и подобрал с земли папку.
Он быстро проглядел ее содержимое, постоянно переводя взгляд с бумаги на Итачи и обратно.
– Я должен в это поверить? – спросил он, – Документы легко подделать.
– Ты можешь позвонить в управление, – предложил Итачи, – Тебе подтвердят.
Сакура нахмурилась. Фильм – или компьютерная игра? – стал непонятным, похоже, она потеряла часть сюжета.
– Что происходит? – спросила она, – Что это за бумаги.
– Помнишь, что я рассказывал тебе про своего брата? – вполголоса напомнил Саске, – Тут приказ, согласно которому он инсценировал свое предательство, чтобы внедриться в террористическую группировку. То есть я должен поверить, – в его голосе неожиданно появились эмоции, причем, все сразу, – Что он не предавал своих коллег, не бросал меня и нашу семью, не убивал людей, а все это время исполнял приказ?!
– Прости меня, – Итачи, казалось, говорил вполне искренне, – Тогда я не думал, какой болью для тебя это может отразиться.
– Я стал детективом только чтобы найти тебя, – прошипел Саске, – Найти и убить.
– Я уже сказал, что ты можешь убить меня, – несмотря на все предостережения Саске, Итачи обернулся, – Я виноват перед тобой.
Саске явно колебался, пистолет в его руке мелко, почти незаметно дрожал.
– Эй-эй, этот псих, что, хочет застрелить собственного брата, хм?! – Дейдара нелепо взмахнул руками, – Что здесь вообще происходит?!
– А этот каким боком связан с твоим заданием? – качнул пистолетом в сторону человека искусства Саске, – Или ты скажешь, что это просто друг?
– Нет, – покачал головой Итачи, – Он просто слишком впечатлительный скульптор, который умудрился почти случайно связаться с опасными людьми в поисках взрывчатки для своего искусства. Я опекал его, а заодно использовал, чтобы добывать необходимую информацию.
– Вы использовали меня, Итачи? – Дейдара выглядел обиженным, – Так и знал, что все Учихи – мерзкие типы, хм!
– Это что, пистолет?! – раздался пораженный голос со стороны, – Сакура?! Саске?!
Миловидная блондинка обозревала открывшуюся ее взору картину, явно пребывая в глубоком шоке от происходящего. Сакура ее сейчас очень понимала.
– Ино, – сквозь зубы процедил Саске бывшей однокласснице, – Только тебя тут не хватало. Уйди по-хорошему.
– И не подумаю! – встала в позу девушка, – Сакура обещала познакомить меня с клевым парнем, а теперь я почему-то вижу, как ты целишься из пистолета в какого-то мрачного хмыря! Пока вы не объясните мне, что тут происходит, я с места не сдвинусь!
– Клевый парень – это я, хм! – подал голос Дейдара.
– Что ты решил? – словно не замечая остальных, Итачи обращался только к Саске.
Младший брат все еще направлял пистолет на старшего.
Сакура сделала глубокий вдох и приняла самое важное решение в своей жизни. Она протянула руку, накрыла своей ладонью пистолет и руку Саске и попросила:
– Опусти, пожалуйста.
От ее прикосновения Саске вздрогнул. Но руку с пистолетом все же медленно опустил.
– Спасибо, – Итачи впервые обращался не к брату, а к кому-то еще.
Саске переложил пистолет в руку Сакуры, и не глядя на нее бросил:
– На случай, если мне не удастся.
Сакура удивленно подняла взгляд и успела увидеть уже только спину рванувшего вперед Саске:
– Я убью тебя голыми руками! – сообщил он Итачи, а заодно ближайшей паре кварталов, и с размаху ударил брата.
Он бил беспорядочно, яростно, никакой тактики и стратегии, только боль, копившаяся внутри много лет. В живот, в грудь, в голову – куда только мог дотянуться. Итачи тоже не просто терпеливо принимал свою участь: он блокировал удары и пару раз сделал атакующее движение, не столько чтобы уязвить, сколько чтобы подбодрить.
Сакура никогда в жизни не видела серьезной драки, тем более так близко, и теперь она не знала, что делать и как на это реагировать, паника медленно захлестывала девушку. Пистолет в ее руках дрожал, и она испуганно отбросила его на землю, словно только заметив, что Саске вложил в ее руки. У Ино, закричавшей еще на первом ударе, наконец-то закончился воздух, и над улицей повисла тишина, нарушаемая только звуками драки.
Саске в конце концов подмял брата под себя и, усевшись тому на грудь, принялся наносить удары уже спокойно и размеренно. Голова Итачи дергалась каждый раз, когда кулак младшего брата встречался с его лицом.
Оцепеневшая Сакура точно так же размеренно вздрагивала, Ино испуганно жалась к Дейдаре, а тот вовсю пользовался ситуацией, приобняв девушку слишком развязно для такой напряженной ситуации.
Саске тяжело дышал, частота ударов постепенно снижалась. У Итачи была рассечена бровь, разбит нос, кровоточила губа, рукав плаща висел на трех нитках, и он по-прежнему не оказывал серьезного сопротивления. Саске снова занес кулак для удара, на несколько секунд застыл в такой позе, а затем медленно опустил руку. Итачи глядел на него.
Сакура вдруг поймала себя на мысли, что уже неизвестно сколько времени назад задержала дыхание, и спешно выдохнула. Искаженное яростью лицо Саске медленно разглаживалось.
Он поднялся, одернул куртку и обернулся ко все еще лежащему на земле Итачи.
– Нам надо серьезно поговорить, – строго сказал он, подавая брату руку.
Итачи ухватил протянутую ладонь и рывком поднялся на ноги. Не обращая внимания на текущую кровь и пришедшую в негодность одежду, он шагнул к Саске.
– Обязательно, – согласился он, легко дотрагиваясь до лба младшего брата, – Как только захочешь.
Все эмоции, которые запаздывали на протяжении напряженной ситуации, сейчас накатились на Сакуру свинцовой волной, так что аж глаза слипаться начали.
– Это были очень непростые две недели, – сказала она в пространство, ни к кому конкретно не обращаясь.
Подозрительно быстро успокоившаяся Ино болтала с Дейдарой, братья Учихи продолжали сверлить друг друга взглядами. Сакура почувствовала себя забытой и никому не нужной.
– Я уже был у родителей сегодня, – Итачи засунул руки в карманы плаща, – Все им рассказал. Хотел повидаться с ними на тот случай, если ты меня убьешь. Мама пообещала приготовить большой ужин сегодня. Там мы сможем спокойно поговорить.
– С нашим-то отцом? – поднял одну бровь Саске, – Нет уж, встретимся до ужина.
– Как скажешь.
Сакура прислонилась к машине. Это уже была не беседа двух смертельных врагов, а просто разговор двух братьев с непростыми отношениями.
Все закончилось.
К ней бочком приблизился Дейдара, наклонился к уху и прошептал:
– Мне срочно нужна консультация врача, хм. Как думаешь, с такими порезами на руках я могу заниматься сексом, или лучше перенести свидание?
– Идиот, – Сакура с удовольствием дала бы ему подзатыльник, если бы не так сильно устала, – Ты такой идиот, Дейдара.
– У них такая замечательная дружба, – кивнул на человека искусства Итачи, – Дейдара мне много про нее рассказывал за эти дни…
– И об этом мы еще поговорим, – бросил Саске через плечо.
Сакура вздохнула. Все возвращалась на круги своя.
– Я позвоню тебе, – Итачи развернулся и пошел прочь.
Саске кивнул и проводил брата взглядом. Дейдара флиртовал с Ино. Никто не обращал на Сакуру внимания.
Она открыла дверь и достала из машины сумку. Саске удивленно посмотрел на нее.
– Опасность же миновала? – вздохнула девушка, – Больше нет необходимости.
Саске забрал сумку из ее рук и вернул на место.
– Думаешь, я так просто отказываюсь от своих планов? – хмыкнул он и мотнул головой, – Садись в машину.
-
-
01.11.2012 в 04:19-
-
01.11.2012 в 08:30спасибо, очень приятно.
автор
-
-
05.11.2012 в 19:24А Дейдара здесь звезда!)) Самый яркий!
-
-
05.11.2012 в 19:45боялась, что Сакура и Саске затмят Дейдару, но судя по отзывам, этого не произошло, какое счастье
автор
-
-
06.11.2012 в 15:18-
-
06.11.2012 в 15:20спасибо большое
автор