Работа №1

[naruto-festival]

Название: П.Э.Р.Т. (Путь этот ради тебя)
Персонажи: Мадара Учиха, Сарутоби Хирузен, Фума Яхико, Узумаки Нагато, Хаюми Конан
Тип: джен
Рейтинг: до R
Жанр: психология, десфик
Количество слов: 6 400 слов
Дисклеймер: Когда-нибудь… возможно…
Вытянутый персонаж: Сарутоби Хирузен
Саммари: Что было бы, если бы Тоби действительно был Мадарой
Авторские примечания: Авторский взгляд и авторские фаноны, смерть персонажей.
Размещение: с разрешения автора

Фанфик был написан на Летний фестиваль

Каноха спала. Но ночь, вопреки ожиданиям принесла что угодно, кроме блаженного покоя, которого обычно ожидалось от этого времени. Впрочем, после нападения Орочимару и иже с ним, провалившегося благодаря анонимному доносу и его попытку забрать Саске, было сложно ожидать, что жизнь сразу потечет своим чередом.
Сарутоби Хирузен в отличие от деревни не мог позволить себе такую роскошь. Словно что-то предупреждало о грядущем – разум не находил успокоения, мысли блуждали в голове, натыкались друг о друга, заставляя ворочаться на постели. Было ли виной этому слишком много впечатлений пережитых за день – не каждый раз выпадает возможность видеть собственных учителей, более того сразиться с ними, – или сказывался возраст, но Третий больше часа промаявшись без сна поднялся на ноги и вышел на балкон резиденции.
Вздохнул терпкий после дождя запах – прибитая водой паль, потухшее пожарище, змеиная чешуя и собрался уже вернуться к себе, когда заметил боковым зрением какую-то тень.
Мужчина резко – для своего возраста – развернулся и замер. Верил и не верил тому, что видит. Потому что лимит призраков на сегодня похоже был не исчерпан.
Скажи кто-нибудь Третьему, что спустя такое количество времени он лицом к лицу столкнется с тем, с кем Первый так ожесточенно бился в Долине Завершения и он, наверно, рассмеялся бы этому человеку в лицо, но после битвы с Первым и Вторым происходящее воспринималось как должное.
— Кто тебя прислал? — подумалось о том, что если случиться еще один поединок он вряд ли выйдет из него победителем – все силы отняло произошедшее днем.
— И это вместо приветствия? — голос, пронзивший ночную мглу, был именно таким, каким Сарутоби его запомнил, и это разрушило последние мысли об ирреальности происходящего.
— Странно слышать это от того, кого считают мертвым, — Третий повел плечами - ночная прохлада пробиралась под легкую юкату. — Мадара.
— Я слышал, ты сегодня убил воскрешенного Эдо Тенсей Шодайме, — просквозивший в словах собеседника упрек, названный Мадарой, проигнорировал – впрочем, что с него было взять – Учиха и этим все сказано.
— Если и так, то что?
— Не ожидал, — тень шевельнулась, и пришедший переступил границу света, распространяемого небольшим бумажным фонарем. Он словно сумел преодолеть пространство и время – переступил границу бытия, настолько был похож на себя, каким его запомнил Хирузен – тот же доспех, та же жестка я грива, тот же взгляд колючих глаз. — Смотрю, ты не такое отрепье, как я всегда думал. В глаза смотришь. Не боишься, что заблудишься в иллюзии?
— Отбоялся уже, — признаться именно этому человеку оказалось очень просто. То, что он скрывал от остальных, даже от Асумы выплеснулась как кипящая похлебка из котла и зашипела на раскаленных камнях действительности.
Учиха хрипло рассмеялся и сделал еще один шаг, ухватил Третьего за рукав юкаты и дернул на себя, заставив взмахнуть руками – не смотря на возраст вдвое превышающий года Сарутоби двигался он по прежнему, как молодой.
— А стоило бы, — прошипел в самое лицо, прежде чем окружающее пространство задрожало, искажаясь, — потому что, либо Коноха подчинится мне, либо ОН её уничтожит.
Хирузен хотел было спросить кто «ОН», но мысли оборвались приступом резкой боли, а на пол балкона закапало красным.
Дальше была темнота.

***
Амегакура плакала. Она вообще, вела себя, как девчонка, которую кто-то обидел и не спешил утешать. Дождь лил с неба, с тихим шелестом ударяясь о воду. И им предстояло приложить еще много усилий, чтобы она улыбнулась, чтобы здесь чаще светило солнце.
Они и так редко его видели, а когда Ханзо выползал из своей резиденции и вовсе могли только мечтать. Лидер Акатски рыжий, когда-то улыбчивый парень – теперь беззаботное веселье трогало его черты почти как то солнце, показывалось из-за туч – стоял под дождем и всматривался в низкие облака. В прошлом бою ему серьезно досталось, о чем свидетельствовали множество бинтов, но это не значило, что он собирался отказаться от своей идеи. Он убьёт эту старую продажную ящерицу.
— Яхико, — высокая синеволосая женщина остановилась на границе дождя, готовая шагнуть к нему из сухого помещения, лишь стоит позвать. — Ты должен отдохнуть.
— Нет времени, — парень упрямо мотнул головой, провел пальцами по лбу, убирая прилипшую челку. — Надо дожать!
— Яхи, но ты ранено, и Нагато...
— Иди и позаботься о его ранах, — коротко велел названный, даже не обернувшись в её сторону и женщина обиженно поджала губы. — Он мост в наше светлое будущее, а я всего лишь опора...
— Опора говоришь? — они оба вздрогнули от этого низкого, чуть каркающего голоса, прозвучавшего казалось из ниоткуда, а рыжий как-то и вовсе весь сжался, словно намокший воробей под застрехой.
Воздух напротив него пошел мелкой рябью и начал складываться в высокую худощавую фигуру, закутанную в черную ткань плаща, кое-где прорезанную стилизованными красными облаками – точно такую, что скрывала их собственные тела.
— Так-так, и что у нас тут происходит? — явившийся прищурил единственный глаз, видный в прорези дурацкой оранжевой маски. Окинул взглядом обоих и уставился на парня не мигая.
— Он собрался драться с Ханзо, — безжалостно сдала того подруга, по всей видимости не найдя иного способа воздействия.
— Вот как? Очень интересно, — мужчина направился к ним прямо по воздуху, словно по земле. — Тебе в бинтах удобно?
— Нет, Мадара, — Фума отступил, зло, глянув на Конан. Судя по всему, больше всего сейчас ему хотелось сбежать от нежданного визитера.
— А у меня сложилось впечатление, что что-то они тебе явно пережали, — Учиха явно не собирался цацкаться с ним или уговаривать. — Мне добавить от себя, чтобы ты понял, как тебя отделали?
— Его нужно добить сейчас!
— Ты ведешь себя, как капризный ребенок, которому родителя не дали поиграть с кунаем, опасаясь, что он пораниться, — щадить его самолюбие тоже никто не собирался.
— Не желаю выслушивать подобное от того, кто бросил собственный клан, — огрызнулся Яхико. — Я вытащу эту чертову деревню из дерьма.
— Сначала сам под воду не уйди, — его ухватили за ворот и встряхнули, как нашкодившего кота.
— Отпусти!
— У тебя два выхода, — сообщили ему вместо того, что бы выполнить требование. — Первое, ты успокаиваешься и идешь обратно сам. Второе, я пеленаю тебя в иллюзию и тащу волоком.
— С какой стати ты начал распоряжаться?!
— Мальчик, из нас двоих я умею пользоваться риненганом лучше, чем твой дрожащий Нагато. А ты ведь именно на его силу полагаешься.
— Я тебе не верю! Я не собираюсь полагаться на кого-то извне! — Яхико трепыхнулся пойманной рыбешкой на крючке.
— Но, тем не менее, вы приняли мои помощь, — напомнили ему, все еще не выпуская ворота. — Сказать тебе, что будет, если ты сейчас уйдешь? Твой дружок узнает об этом и ломанется следом. И никто его остановить не сможет.
— Но ты же круче. Вот и останови.
— А мне нет дела до Нагато, — оранжевый край маски чуть приподняли и чужие губы почти коснулись его уха.
— Тогда вали отсюда! — не понятно, что разозлило Фуму сильнее, но злость придала ему сил и он наконец, вывернулся из чужой хватки.
— Какие мы грозные, — Садара нехорошо усмехнулся. — Смотри, как бы не пришлось умолять вернуть тех, кто дорог.
— Если я убью эту старую тварь, всё закончится, — это было похоже на уверенность одержимого.
— Ты уве-е-е-ерен? — в голосе Учихи прозвучала издевка.
— Абсолютно! — в следующий момент рыжий переступил край и рухнул вниз с огромной высоты. Разбиться ему не грозило, но в таком состоянии геройствовать мог разве что безумец.
— Яхи, — Конан судорожно сжала пальцами край плаща. Беззвучно зашевелила губами, не то, пытаясь молиться, не то, ругая самоуверенного друга – и то и другое одинаково вызвало у Мадары лишь гадливую усмешку. Впрочем, причина её очень скоро стала понятна – тени за спиной у Конан зашевелились, выпуская еще одного недобитого героя.
— Где он? — в отличие от Фумы Узумаки – вот уж точно неугомонный род, достаточно Мито вспомнить едва мог стоять на ногах, а последние три дня провалялся в горячке – но куда ты, и этот рвется на подвиги.
— Ушёл по воде, герой-одиночка.
— И ты его не остановил?! — на Учиху посмотрели с таким осуждением, словно он собственноручно подбил рыжего на подвиг.
— А его кто-то вообще может остановить? — черноволосый сложил руки на груди.
— Проклятье! Этот... — не найдя достойного эпитета Нагато решительно направился под дождь.
— Нагато... — попыталась остановить его Хаюми.
— Он, наш мост в светлое будущее!
— Итого два моста и не одной опоры, — яд в голосе Учихи можно было ложкой черпать.
— Без Яхико ничего не измениться! — упрямо возразили ему, как будто он с пеной у рта доказывал обратное.
— Ками, я избавился от клана, но стал многодетным отцом…
— Вот и предприми, чтоб тебя, хоть что-нибудь! — девчонка кошкой прыгнула на друга.
Тот не ожидая такой подставы, завалился и вскрикнул.
— Отпусти меня!
— Ещё не хватало! Я не хочу никого терять! А ты истощён, раны не затягиваются!
Учиха несколько мгновений рассматривал ее, серьезно обдумывая, как именно хочет выпотрошить за дерзость, но потом покачал головой и неторопливо направился мимо.
— Мадара, что ты задумал?! — сил у Нагато не было даже на то, что бы отбиться от Конан, как он в таком случае собирался бороться с Ханзо, было загадкой. Очевидно, лечь и издохнуть в хранилище с питьевой водой, тем самым отравив противника.
— Ты со своей женщиной разберись прежде.
— Кха... — судя по звукам «женщина» попыталась «суженого» придушить, чтобы не рыпался.
Мадара предпочел убраться раньше, чем их любовные игры войдут в завершающую стадию.
Коснулся подошвами воды и пошел по ней, как по земле. Забавно было. Своенравный рыжий мальчишка, управлять которым казалось невозможно, но без этого нельзя было реализовать план. Просто необходимо его подчинить. И не дать погибнуть, иначе мир потеряет выдающегося шиноби.
А значит, придется вмешиваться раньше, чем планировал. С другой стороны, это будет шажком к доверию, которое он должен завоевать, иначе Фума рано или поздно взбунтуется.
Мадаре вспомнилось, как они познакомились. В Амегакуру его привлекло состояние войны, в которой жила эта страна. Здесь, как никто, в отличие от Листвы, понимали, как важно оружие. Но его не было. И соседние деревни постоянно разоряли поселение.
Он как раз миновал пролесок, когда засек троих, прячущихся в кустах. Совсем дети – два мальчика и девочка. Они тоже поняли, что раскрыты. И один метнул в него дысовую бомбочку, закричал на остальных, чтобы бежали.
Вот только отпустил их Мадара как же. Просто накрыл пролесок иллюзией.
— Как же так? — девочка замерла, уставившись на его дубль, возникший перед ней.
— Это иллюзия! Надо из неё вырваться! — именно тогда он и обратил внимание на рыжего мальчишку, командующего это оравой. Настолько, что он приблизился иположил ладонь на вихрастую макушку.
— Может, не будем играть в кошки-мышки и поговорим?
— Проклятый шиноби! Что тебе надо? — тот оскалившись, вывернулся и встал на защиту остальной парочки.
— Я кажется, сказал. Поговорить, — маска скрывающая лицо играла ему на руку – за эмоциями можно было не следить.
— О чём? — в карих глазах напротив, были только решимость и животный страх. Надавишь сильнее и получишь фанатика, который сам поляжет, но достанет если не смертельно, то очень сильно. Притягательное сочетание. Особенно тогда, когда решимости столько, что она не дает страху взять верх.
— Например, о том, чего мне тут ожидать, — он уселся на землю и скрестил ноги, показывая, что настроен мирно. Не поверили, конечно, особенно после применения Менгекью, но достаточно заколебались, чтобы не прыснуть испуганными зверьками. — Я гость в этой стране.
— Вот и выясни на своей шкуре, что вы с ней сотворили!
— Грубо, мальчик, — Мадара покачал головой, — особенно при общении с потенциальным союзником.
— Ты мне не союзник! — на него выставили кунай.
— Вот тебе первый бесплатный урок, — усмехнулся Учиха. — Любой, кто не помогает твоему врагу, может стать твоим другом. А тот, кто ему помогает, обязан стать им, потому что так проще добраться до врага.
— Иди в жопу со своими советами.
— На будущее, мальчик. Это может расцениваться как приглашение, — его прекрасно поняли. Мальчишка гневно сощурился и вспыхнул одновременно, почти сравнявшись цветом лица с волосами. — Кстати, вот те «столбики», за вашей спиной союзники, или как?
Детки обернулись, уставившись на скульптурную группу, под называнием: «шиноби под действием менгекьё, вариант один».
— Люди Ханзо! — потрясенно выдохнула девочка, а второго мальчика аж затрясло.
— Чёртов старик!
Мадара ждал. Друг рыжего уже заглотил приманку, осталось только аккуратно подсечь, а уж учитывая его глаза, это было важнее, чем его пылкий приятель.
— Нет, Нагато! — крепкая ладошка помешала тому применить технику. — Мы не ели два дня, — голос упал до шёпота, — ты убьёшь себя.
— Он прав, — к нему обернулись, кажется, только сейчас осознав, что недопустимо отвлеклись. Что он мог посворачивать им шеи, как худым курятам. — Хочешь выжить, надо уметь сдерживаться.
— Но Яхи... они...
— Знаю, — Яхи старался встать так, чтобы в случае чего прикрыть друзей от обеих угроз, но прекрасно понимал, что не справиться. И именно это осознание заставило его правильно расставить приоритеты. — Но нам лучше бежать.
Учиха хмыкнул про себя, и поднялся.
— Минут десять у вас будет.
Мальчишка скосил на него глаза. Словно ждал, что сейчас он отпустит джоунинов, и те бросятся на них. Потом встряхнулся и потянул друзей за собой.
— Ходу!
Они скрылись в зарослях, но Мадара знал, что Нагато придет. Читал это в его движениях. И это настолько вписывалось в его план, что даже ничего существенного менять не придется. Но сперва надо было прикончить свидетелей. Он никогда не любил безмозглых марионеток, а уж если они могут помешать тем более.

***
Хирузен проснулся толчком, пытаясь понять, на каком свете находится. Резко сел на постели, подсознательно ожидая боли, но её не последовало. Третий слегка удивленно прижал пальцами к животу, в который – он это хорошо помнил, как в масло вошло лезвие куная, но раны не было.
— Сон? — Сарутоби стер испарину с взмокшего лба и заставил себя подняться, хотя по внутренним ощущениям рассвет должен был наступить еще спустя несколько часов. Впрочем, если это иллюзия, наведенная Учихой, он все равно не сможет вырваться из неё без посторонней помощи. Третий остановился на краю балкона, стараясь не вспоминать о посетившем его сне – слишком реальном, чтобы быть просто сном. Ощущения от стягивающих кожу бинтов, страх ребенка, мир которого рвут на части. — Или все же что-то большее?

— Хокаге-сама, — Шикаку закончил доклад и положил доставленные свитки на стол, — что-то произошло?
— Просто плохо спал, — больше всего угнетала неопределенность. Потому что он мог сейчас с тем же успехом стоять где-нибудь, смотря в стену пустым взглядом, а все, что происходило сейчас лишь игра воображения, вызванная применением менгекьё.
— И что вам снилось? — вопрос заставил оторваться от содержимого свитка и поднять взгляд. Не то, что бы Нара не мог задать такого вопроса, но что-то в его интонациях резануло Хирузена по нервам.
«Значит все-таки иллюзия».
— И когда ты решишь, что наигрался? — он откинулся на спинку стула, ожидая чего угодно, даже того, что тот обовьется, вокруг круша кости, но мебель решила вести себя пристойно.
— Когда настанет время, — черты лица напротив пошли рябью, изменяясь и Мадара бесцеремонно уселся прямо в возникшее из ниоткуда кресло. В одежде джонина он выглядел более чем странно. — Пока мне интересно наблюдать за тобой.
— И чего ты хочешь добиться?
— Разве непонятно? — усмешка на губах собеседника не сулила ему легкой смерти. – Уничтожить тебя…

***
Узумаки нашел его в гостинице, где Мадара остановился. Для того, кто знал эти места очень хорошо, это не составило труда, особенно если искать чужака с приметной внешностью.
— Проходи, — Мадара открыл створку окна и отступил в сторону, придя к выводу, что иначе ему придется ждать еще некоторое время.
— Ты и вправду можешь помочь? — тот всё равно походил на недоверчивого волчонка, который готов в любой момент порскнуть в подлесок. Даже от окна далеко не отходил.
— В зависимости от того, чего ты хочешь добиться.
— Спасти Яхи и Конан.
— Насколько я понял, пока жив этот самый Ханзо за их безопасность стоит беспокоиться, — Учиха опустился в одно из кресел и положил руки на колени – жестов доверия у него сегодня было даже слишком много.
— Именно. Яхи сын Отору, нашего лидера, убитого этим старым ублюдком. После чего деревня и пала!
— Вот как. Фума значит, — пальцы отбили замысловатый ритм, невольно приковывая к себе внимание. Они были еще детьми – пусть и жили в опасное время – будь на месте Учихи предатель, он бы уже перерезал мальчишке горло. — Солидная персона в будущем. Как и ты, со своим риненганом, если научишься хорошо им управлять.
— Я Узумаки, и Конан Хаюми, — и выговорил-то, посмотрите, как приговор себе подписал.
— Как мне повезло, а, — Мадара хлопнул себя по коленям. — Кто вас натаскивал?
— Никто. Только родные.
— Оно и видно.
— Что ты имеешь в виду? — мальчишка окрысился на глумливое выражение лица. Как же память предков.
— Слишком берегли и не давали то, чего должны были дать.
— Вряд ли они ждали, что мы займём их место в семь лет.
— Я тоже так думаю, Нагато, — на самом деле он так не считал – но тут сказывалось воспитание – в клане слабых не терпели. — Хорошо, я вам помогу.
— Как тебя называть? — мальчишка, получив ответ, уже собрался уходить, но обернулся, замер в конном проеме.
— Учиха Мадара.
— Учиха... Лист значит. Выбора, правда, нет... — створка коротко хлопнула, оставив ощущение недосказанности.
— А у тебя, похоже, претензии к Листу, — Учиха остался сидеть на месте, хотя внутренние инстинкты просто вопили о необходимости догнать Узумаки и вытрясти из него правду. Иначе потом рискуешь получить неприятный сюрприз вроде взрывной печати. Но слишком важно было сейчас не выказать интереса. Сделать вид, что «это я вам нужен, а не вы мне». Иначе все провалиться.
Как и следовало ожидать, один без другого в этой троице далеко не ходил, а может Фума просто прознал об их разговоре. В любом случае он явился в эту же ночь, не став размениваться на реверансы. Мадара слышал, как он вошел, но позволил мальчишке оседлать себя яко бы спящего, и даже прижать кунай к горлу. Хотя кого-то другого уже сделал бы слабоумным пускающим слюни идиотом, но Яхико об этом знать было вовсе не обязательно. Как и то, каких усилий Мадаре стоило усмирить гордую натуру и не сделать с ним этого.
— Глаз не открывай, — велели ему.
— Это так теперь у нас говорят с союзниками? — нет, мальчишка не был дураком. Он все хорошо рассчитал. Наверняка оставил зацепку куда отправился и если с ним что-то случиться можно будет забыть о жемчужине риненгана и том, чтобы отомстить Сенджу. В этом поистине была ирония судьбы – победить потомков Хаширамы при помощи потомка Мито, – именно поэтому Мадара стерпел. Выполнил то, что с него требовали, даже не шелохнулся, подавив агрессию, похоронив её в глубине сознания.
— Ты не союзник, — Яхико немного помолчал, а потом добавил. — Пока.
Сам того не зная Фума подбросил ему подсказку о собственной слабости. Кто еще кроме Нагато мог убедить его присмотреться к чужаку? А это значило, что через того же Нагато можно было на него воздействовать.
— Что ж, думаю, ты пришел говорить именно об этом, — Учихе благодаря мгновенно улучшившемуся настроению удалось убедить себя в том, что пацаненок, сидящий у него на животе, нисколько его не раздражает. Даже наоборот. Правда, было это до того, как Фума задал следующий вопрос.
— Что ты получишь от союза с нами?
— А ты умеешь ставить вопросы, — последнюю мысль он озвучил вслух. — Что я получу? Силу, с который не каждый способен будет справиться.
— Риненган?
— Он самый, Яхико.
— Зачем он Листве?! — лезвие вдавили сильнее, и из-под него выступила кровь.
— А кто говорит о Листве? — Мадара вновь остался неподвижен, хотя за такое можно было и кости переломать.
— Тогда зачем он тебе?
— Вот теперь вопрос поставлен правильно. Чтобы не считаться с Листовой, или еще кем-то. Что бы иметь возможность самому диктовать правила.
— Для мести? — Фума чуть нахмурился.
— А вы деретесь с Ханзо не из-за нее?
— Я хочу жить. Жить в месте, где не придётся бояться каждый день, час, мгновение.
— Достойное желание, — похвалил Учиха сумев скрыть издевку в голосе. По его мнению, цель была глупой сама по себе. Следовало избавляться от страха, а не от его причин, иначе всегда найдется тот, кто сможет напугать. — И что ты готов сделать, что бы создать это место?
— Всё, — и мальчишка не врал. На Мадару смотрели глаза фанатика.
— Ты помогаешь мне, я помогаю тебе, — сказал он тогда. Надеясь, что со временем сможет добиться того, что его будут слушать, но чертов рыжий добе пер на пролом, напоминая ему знакомого идиота белобрысого!
— Идёт.
Вот и сейчас рванул добивать Ханзо, не подумав ни о том, чтобы позаботиться о себе, не о том, не засекли ли их убежище. А его засекли.
В этом случае Мадара был законченной сволочью, но иначе чего либо добиться было невозможно. Рыжего необходимо выловить до того, как все произойдет. Он уже превзошёл отца, но ещё слишком горяч. Если все пройдет по плану, Учиха получит сильнейшего союзника. Более того, человека, который будет ему доверять. Выдающегося Каге.
Но если он, хоть где-то просчитался...
Все не только обвалиться, но и Яхико до конца жизни будет ненавидеть его сильнее, чем убийц отца. А это опасно.

***
Новый поток видения не удивил, а скорее насторожил. Сарутоби заставил себя выпрямится в кресле и взглянуть на Мадару спокойно, даже с вызовом.
— Думаешь, я так просто сдамся?
— Думаю, — тот поднялся и начал растворяться прямо в воздухе. — Что ты надеешься, что там за пределами иллюзии кто-то сможет что-то сделать. Когда ты поймешь, что это бесплотные надежды, я с удовольствием посмотрю, какое у тебя сделается лицо, Третий.
Хирузен вздохнул и отодвинул смятый в пальцах свиток подальше – по крайней мере, теперь его не зарезали.

Как оказалось, эта реальность ничуть не отличалась от той, к которой он привык, разве что проблем тут было меньше – никаких тебе локальных конфликтов, попыток атаковать деревню, войн.
С одной стороны это могло понравиться, с другой Сарутоби настолько привык к тому, что жизнь вокруг кипит, что вынужденно бездействие едва было ему по силам. Да и представить, что Конохамару и остальные не знают о грядущей угрозе, не давала ему покоя. Еще и видения, посещающие его теперь и днем…
Хирузену никак не удавалось абстрагироваться от мысли, что все это неспроста, но найти объективной причины, кроме того факта, что он должен увидеть окончание истории не получилось. Мадара посещал его еще трижды, или четырежды, но вел разговоры на отвлеченные темы, припоминая прошлые ошибки, как в случае с Орочимару, например.
— Ведь по сути, — Учиха устроился на голове собственной статуи, но сто бы услышать его Сарутоби, стоящему на противоположном берегу не приходилось прилагать никаких усилий – куда больше времени он потратил, чтобы найти главу Анбу. — Это ты дал ему почву для размышлений. Не заговори ты о белой змее, все было бы иначе.
— Я хотел, что бы он размышляя, — возразил Третий.
— Да-да, я представляю, — Мадара покрутил кистью, выудив откуда-то из воздуха клинок. — Он должен был оценить ценность жизни и прочее и прочие… Оценил?
Кажется, после такого им совершенно не о чем было разговаривать, но Сарутоби все-таки задал интересующий его вопрос:
— Этот мальчик, Яхико… Кто он и какое имеет отношение к тебе?
— Вижу, тебе стало интересно, — клинок сверкнул и спустя мгновение Учиха возвышался рядом с ним. — Я скажу тебе, когда ты узнаешь всю историю до конца.

***
Мадара успел миновать водное пространство и почувствовать под ногами, когда его достало откатом от столкновения чужой чакры. Даже не зная, кто сцепился, можно было сказать, что дерутся схлестнувшиеся не на жизнь, а на смерть. А уж зная…
— Ты сдохнешь как и Отору!
По мнению Учихи этому типу с трубкой для подводного плавания надо было проповеди в синтоистский храме толкать. Потому что там, это воспринялось бы на ура, а тут даже зрителей благодарных полтора десятка и те как-то слишком воинственно для праведников настроены.
— Жди, урод! — Мадара остановился за ближайшим камнем, не упуская участников действа из поля зрения. У Яхико предсказуемо открылись раны, но он оказался достаточно умен, что бы закупорить их и не давать отнимать силы. Если подумать, в сложившейся ситуации ему можно было особо и не помогать, разве что уберечь от куная в спину.
Мадара раскинул иллюзию, достав даже до надоевшего хуже Хаширамы старика. А уж учитывая, с каким удовольствием он бы намотал кишки Первого на упиву, можно представить сколько приятных минут досталось Ханзо, пока до него не добрался Фума.
Не будь Мадара так увлечен и не заметил бы, как Яхико, прежде чем утолить жажду мести зыркнул по сторонам.
«Почувствовал?»
Учиха решил разобраться в странностях его поведения несколько позже, когда мальчишка утолит жажду мести и сможет адекватно реагировать на то, что ему говорят. Пока же его интересовало только то, как долго может продлиться агония ненавистного убийцы. Слишком натерпелся от него и его прихлебателей.
Слишком ненавидел.
Учиха покачал головой, но вмешиваться не стал. Сам мечтал сделать что-то подобное Данзо. Резать на маленькие кусочки, отплачивая за каждого из клана – не важно, что сделал бы с ними сам, представься возможность. За то, что предпочти сытое существование борьбе, за то, что прогнулись под Сенджу.
Мальчишка тем временем не дал Ханзо ни шанса, и в его действиях было столько взрослой жестокости, что имей Мадара хоть каплю сострадания к ближним, обязательно погоревал о загубленном детстве.
Наконец Яхико поднялся, пошатываясь как пьяный. Оттер рукой лоб, мешая воду и грязь с кровью.
— Можешь не прятаться.
— А я и не собираюсь, — Учиха выступил из тени, кивнул на все еще прибывающих под властью шарингана шиноби. — А теперь представь, что было бы, не замри они в нелепых позах.
— Я бы погиб, забрав их с собой.
— Очень хорошо. А с теми, кого Ханзо отправил к твоему дорогому Нагато, ты бы в этом случае, что стал делать?
— Ничего. Я бы уже умер, — рыжий выплюнул кровь и, пошатнувшись, направился обратно. — А сейчас убью их.
— Интересно, это можно считать за «спасибо, Мадара-сама, вы вовремя»?
— Спасибо, Мадара-сама, а теперь… заткнитесь.
Это было уже верхом наглости. Захотелось догнать наглеца и поговорить по душам. Тестно так, что бы больше рта без позволения раскрыть не смел. Но тогда все планы полетят Кьюби под хвост, а подобного он позволить не мог. Так что осталось проглотить оскорбление и догонять Фуму. Двигался тот, не смотря на то, что давно должен был валяться в отключке очень быстро. Оставалось только удивляться, откуда что взялось.
О том, что его попытаются убить, Учиха подумал тогда, когда увидел первую пару трупов у самого входа. Свой и чужой, заплатившие жизнями за прорыв и попытку его остановить. Сколько раз он видел это, сколько раз был участником, не пересечь, но каждый раз что-то глухо отзывалось внутри, хотя казалось, за такой долгий срок чувства должны были отмереть.
Он отставал от Яхико всего на немного, но оставалось только удивляться, сколько тот успел сделать, за это самое «немного». Например, пришпилить вражеского шиноби к стене, вдавив так, что кровь забрызгала даже противоположную стену, а так же позаботиться об обнаруженной на лестнице Конан.
Девчонка лежала вверх своим хорошеньким личиком, раскинув руки, как птица. Часть лица рассыпалась бумагой, превратив его в страшную маску. Мадара чуть замедлил шаг и хмыкнул, обнаружив, что она еще дышит и даже находится в сознании – тонкие пальцы дрогнули, заскребли по камням, словно он напугал Хаюми своим присутствием.
Это было неплохо.
— Заткнись! — донеслось до него, и Мадара ускорил шаг, что бы успеть как раз к завершающему акту разыгравшейся драмы. Один что-то лепетал про глаза – идея, к слову пришлась Мадаре по душе, второй об этом и слышать ничего не желал.
— Яхико! — Узумаки ухватил друга за руку, — Да послушай же ты! Они мне все внутренности смяли...
— Это поправимо! Раз треплешься – будешь жить!
— Яхи... — по губам Нагато потекла кровь.
— Фума... — решил обозначить свое присутствие Мадара и слегка опешил от того, как на него вызверились.
— Не подходи! Это все из-за тебя! Не мог остаться с ними?!
Возможно не будь он так сосредоточен на умирающем друге Мадаре бы не удалось подойти так близко, но сердечность сыграла с Яхико злую шутку и он только выдохнул что-то очень похожее на «Сука!», когда хорошо саданули о затылку, прежде чем рухнуть на пол без сознания.
— Ма... дара, ты хоть понимаешь? — на подошедшего Учиху уставились расширенные зрачки с легким белесым налетом на радужке.
Тот только скривил губы и присел подле, засучивая рукава.
— Будет больно.
— Плевать, — поняв, что его не собираются переубеждать, Нагато расслабился, и кровь хлынула сильнее. У него даже сил на крик не нашлось, когда пальцы раздвинули веко.

***
— По всей видимости, мне стоит верить легендам о том, что ты забрал глаза собственного брата, — Хирузен сцепил пальцы, поверх ни наблюдая за Учихой. Мадара сегодня был чуть более оживлен, чем обычно и это читалось в чертах, движениях и тем, как он держался.
— А у тебя были причины сомневаться?
— А считал, что сенсей не зря пытался сделать все, чтобы усмирить твою гордыню, — ответил Третий. — Но он всю жизнь считал, что тебя оговорили.
— Ах, как благородно! — Учиха хлопнул себя по коленям и рассмеялся. — Мне стоит оплатить поминальную церемонию и вознести ему хвалу, какой он достоин?
— Это теперь не имеет смысла, — Сарутоби уязвленный его словами поджал губы.
— Хорошо, что ты это понимаешь, Хирузен. — Ты всегда был куда более прозорлив, чем те, кто были после.
— Ты имеешь в виду Минато? — что-то в голосе Учихи заставило задать этот вопрос.
— И его тоже, — Мадара не стал уходить от ответа, но и прямо ничего не сказал. — Ты всегда был куда более прозорлив и именно поэтому ты здесь.

Смутное беспокойство, терзающее Сарутоби с ночи, вылилось в какую-то апатию, которую не сумело развеять даже появление его единственного посетителя.
— Что, уже сдался? — Мадара опустился в кресло и закинул ногу на ногу, явно наслаждаясь тем, что видит.
— Я пытаюсь понять, чего ты хочешь, но все чаще прихожу к выходу, что у тебя нет цели, иначе бы ты её давно озвучил, — хокаге заставил себя сесть, стараясь не обращать внимания на то, как щемит сердце.
— А может я просто ждал, когда ты спросишь?
— Тогда зачем? — сознание вздрогнуло, стремительно погружаясь в водоворот видения и Третий еще успел подумать, что сейчас упадет, но чьи-то руки – хотя, чьи они еще могли быть? – похватали его, не дав.
— Все очень просто, Хирузен… ты…

***
Свет почти не проникал в узкое окно, больше напоминающее бойницу, а тот, что проникал, ложился острыми иглами на длинный, похожий на хирургический стол, расчерчивал бледную кожу рыжеволосого мальчика, глаза которого скрывала повязка золотыми полосами. Вот он слабо шевельнулся, но сил не хватило даже на то, чтобы понять руку. Она безвольно валилась обратно, стоило приложить чуть больше усилий и коснуться плотной ткани удалось с третьей, а то и с четвертой попытки.
Мальчик ощупал её, не понимая, что происходят, чуть нахмурил брови и дернулся от прошившего виски спазма, заставившего пот побежать по и без того взмокшим вискам.
— Вижу, ты очнулся, — голос вернул Яхико к реальности, заставил резко повернуть голову в сторону его источника.
— Где Нагато? И Конан?
— Не волнуйся, они в надежном месте, — Учиха всегда ступал бесшумно, но, сейчас не имея возможности видеть его, Фума прислушивался и именно поэтому уловил скользящий шаг.
— Как они?
— Что ты хочешь услышать, — чужие пальцы коснулись его лица, — сладкую ложь, или горькую правду?
— Меня не интересует ложь!
— Какой ты, — судя по звуку, ближе подвинули стул, или что-то подобное. — Хорошо же. На данный момент они оба находятся на грани жизни и смерти. Не совсем живы, и не совсем мертвы.
— Ты не защищал их.
— Может потому что меня больше интересовал ты? — похоже, чертов шиноби из Листвы, наконец, решил быть с ним честным. Будь ситуация иной Яхико бы порадовался собственной интуиции, которая нашептывала не доверять Учихе. Жаль, что никто к ней не прислушался.
— Ты нарушил наш договор.
— Помнится, я сказал: «ты помогаешь мне, я помогаю тебе»? — напомнили ему.
— Я говорил о помощи нам.
— Стоило бы уточнять, — кулак метнулся на звук, но его поймали не дав коснуться. — А-а, Яхико. Я все еще могу вернуть их к жизни.
— Что ты хочешь взамен? — Фума обессилено откинулся на подушку, чувствуя легкое головокружение.
— Деловой разговор. Ты будешь делать то, что я скажу, будешь слушаться меня, а я верну тебе друзей.
— Идёт.
Мадара протянул руку и поймал его пальцы, сжав крепко, почти до боли.
— Очень хорошо, Яхико. Сейчас отдыхай. Ты должен привыкнуть к новым глазам.
— Новым?! — наконец, до Фумы дошло: и странное ощущение двоякости, и накатывающая боль, и тошнота, подступающая к горлу при каждом движении.
— Да, Нагато просил пересадить тебе его глаза. Я не мог отказать умирающему.
— Что?! — Учиху мгновенно сгребли и приблизили слепое лицо.
— Ну-ну, не злись. Теперь ты можешь оживить его, благодаря ним, — тот и не думал вырываться. — И не только его, — продолжил Мадара вкрадчиво.
— Ты поддонок!
— Не больше, чем многие в этом мире, мальчик. А теперь будь умницей и отпусти мой ворот, — в голосе послушалась угроза, и Фума был вынужден выполнить приказ.
— Молодец, — его заставили улечься, и оставили в одиночестве. Если бы он мог, выцарапал бы эти проклятые глаза, из-за которых они оказались заложниками этого ублюдка. О, Яхико не сомневался, что его и дальше будут кормить сказочками на тему – «сделай это и увидишь своих друзей».
Долго, долго... пока он не найдёт способ избавиться от ярма.
Фума вздохнул и заставил себя расслабиться. Он уйдет вслед за друзьями, но не раньше, чем убьет Мадару. Так же как убил Ханзо. Уйдёт, когда все они будут отомщены.
А пока будет изображать из себя послушную собачонку на поводке.
Сколько бы не понадобилось.

***
— Не открывай глаза сразу, — велел Учиха, начав разматывать бинты. — Мы, конечно, в темной комнате, но...
— Хорошо.
Яхико заставил себя сидеть неподвижно, хотя ему само присутствие этого черноволосого было ненавистно. А уж прикосновения.
— Знаешь, я думаю, что серый цвет пойдет тебе лучше, — проговорил тот. Яхико не счёл нужным отвечать, но, похоже, Мадару это не устраивало.
— Точно так же, как Нагато больше пойдет карий, — после подобного заявления только и осталось, что сжать челюсти, чтобы не высказать все, что думает.
«Почему тебе просто не сказать, что они мертвы?!» — хотелось рявкнуть молодому человеку, но он стерпел, как и прикосновения к векам, хотя больше всего хотелось отшатнуться.
— Теперь можешь открывать.
Фума попытался, но даже от полумрака голову пронзила невыносимая боль, а по лицу потекли слёзы. Он сам не заметил, как вцепился в запястье Мадары, пока под пальцами не стало влажно – ногти пробили кожу. Теперь они шипели вместе.
— Я не вижу, — с каким-то затаенным облегчением констатировал он.
— Ничего, это пройдет. Постепенно зрение вернется.
— Ясно, — он с трудом разжал пальцы и попытался отодвинуться.
— А теперь тебе придется прибегнуть к лучшему из своих качеств, — его взяли за запястье, и повели куда-то, не позволяя отстраниться. — Терпению.
И Яхико был вынужден последовать его совету. С одной стороны его чудом не передергивало от каждого прикосновения Мадары, Чудом удавалось не вспоминать, что именно из-за этих рук погибли те, кто был ему дороже всего. Не позволять себе пока даже думать о том, что сделает с Учихой – даже тень подобной мысли могла погубить все. Но с другой за последние несколько… часов? Дней? Недель? его столько мучили фантомные видения, что было очень сложно поверить в реальность происходящего – специально или нет, но Мадара оказался его единственной связующей ниточкой – тем, кто, позволяя почувствовать, что да, это не бред его воспаленного сознания. И когда он отступил Фума с трудом смог подавить желание вцепиться в него мертвой хваткой.
— Садись, — Яхико почувствовал запах еды и слепо зажарил перед собой, едва не опрокинув миску с рисом. Жадно набросился на угощение, не задумываясь о том, что его могли и отравить – Мадаре это было не выгодно. — Ты должен хорошо питаться.
— Ты не похож на мою маму, — не смог удержаться Фума от шпильки.
— Меньше всего, я хочу походить на неё, поверь, — Учиха уселся напротив.
— Глаза прижились, — Фума с трудом проглотил еду и заставил себя остановиться. — Может, скажешь, чего ты на самом деле хочешь добиться? Без вранья?
— Я тебе никогда не врал. Не договаривал, да, но для твоего же блага.
— Несомненно. Теперь можешь выложить всё, что умалчивал.
— Чего я хочу? Хочу поставить все остальные деревни перед Амегокурой на колени. Войну можно прекратить, только если мы сами будем диктовать её правила.
— Утопично, но продолжай.
— Ничего утопичного. Назови мне самую сильную военную мощь на данный момент.
— Биджуу.
— Именно. Если они окажутся в наших руках, с нами волей-неволей будут считаться.
— Ты уверен, что они побегут к тебе, радостно распахнув объятья? — Фума сам не заметил как снова взял хаси и принялся есть.
— Как, по-твоему, хорошо к ним относятся в деревнях?
— Нет, но кто сказал, что в чужаках они увидят доброхотов? — мысль Мадары была не лишены логики, но что-то внутри противилось, не позволяя так просто согласиться, принять его точку зрения.
— Если чужаки предоставят им свободу и уважение, поверь мне, увидят. Ведь, по сути, - Учиха отпил из пиалы – судя по специфическому запаху это было трофейное саке, — их жизнь – это кошмар, от которого они не могут проснуться. Да, у них могут быть друзья, но большинство людей смотрят на них, как на чудовищ.
— В этом нет ничего удивительного.
— Вот мы и дадим им место, где будут такие, как они. Такие, кто не будут бояться их или ненавидеть.
— Это не так просто. Здесь тоже бояться и не любят чужаков.
— Именно поэтому мне был нужен харизматичный лидер, за которым пойдут не задумываясь, и словам которого поверят не проверяя, — его лицо приподняли за подбородок. — Тот, кто бы был родом из Амегакуры.
Яхико хотелось ударить наглеца, но он снова стерпел, правда, зубы стиснул так. что едва не раскрошились.
— Кто-то вроде тебя.
— Почему не Нагато? — он спросил, хотя уже сам знал ответ.
— А ты сам, как думаешь? — лицо Мадары оказалось напротив, и он уловил движение бровей.
— Он слишком стеснялся людей, стеснялся речей, чтобы вести кого-то, — это было правдой, но как же больно Яхико было сейчас выговорить это, пусть Нагато и не мог его услышать.
— Вот и я о том же. А ты решил ставить мне палки в колеса, собрался тратил чакру, чтобы подпитать его уже почти мертвого. Нехорошо.
Фума ударил быстрее, чем подумал. Резко, сильно, точно, так что шиноби слетел со своего табурета. Зашипел разъяренной пантерой, у которой задели детеныша.
—Ты и ногтя его не стоишь!
Мадара справился с удивлением очень быстро и разразился тихим довольным смехом, заставившим Фуму сжать кулаки.
— Это еще одна причина. Нагато бы мне даже уговаривать не пришлось.
— Заткнись, пёсий выкормыш! Иначе вместо Лидера у тебя его труп, — накатила какая-то апатия и усталость, и Яхико отложил палочки, опасаясь, что иначе выронит их.
— Меня бы это очень расстроило, — если Мадару и разозлила его вольность, то он куда лучше, нежели Яхико умел контролировать свои эмоции.
— Несомненно, — их разговор все больше и больше начинал напоминать Яхико игру двух шулеров, которые все еще надеются обыграть противника, хотя поняли, с кем столкнулись.
Он все-таки заставил себя доесть то, что было на тарелке.
— Что дальше? — заставил себя говорить, хотя больше всего хотелось встать и уйти.
— Сначала мы дождемся того, чтобы ты четко видел, а потом… — Мадара многозначительно помолчал.
— Что будет потом?
— Я помогу тебе оживить твоих друзей, — слова упали тончайшим сосудом с водой, брызнули в разные стороны влагой и соколками, раня и оживляя одновременно.
— Звучит неплохо.
— Я же обещал, Яхико.
— У меня нет причин верить тебя.
— Именно поэтому я собираюсь и дальше выполнять свои обещания, — Мадара сцепил пальцы, рассматривая его нечитаемым взглядом. Яхико не видел его глаз, вместо них была непроглядная тьма с красноватыми всполохами, но чувствовал его очень хорошо, — чтобы ты привык.
— Как щеночек?
— Зубастая собачка получается, — ему протянули чашку с водой и Яхико залпом осушил её, только сейчас поняв, как хотел пить. — Того и гляди за причинное место тяпнет.
— С нескрываемым удовольствием.
— Если бы я этого не понимал, Яхико, нам бы не о чем, было говорить, — Учиха поднялся, собираясь оставить его в одиночестве.
— Ты действительно, — Фума не мог этого не спросить, хотя чувствовал себя глупым мальчишкой, которого манят яркой конфетой. — Действительно поможешь мне оживить Нагато и Конан?
— А ты поверишь, если я просто скажу «да»? — к нему наклонились так, что он смог рассмотреть рисунок шарингана и дернулся прикрыть глаза –слишком хорошо помнил какого это – попасть в иллюзию. — Или будешь думать, как и раньше, что я буду держать тебя этим на крючке?
— Я не знаю, — он так устал. Сколько себя помнил одна борьба. Одно выживание, смерть.
— Послушай, меня, Яхико, — Мадара отстранился, давая ему больше пространства, но не отошел. — Я может быть злостный манипулятор, ублюдок и редкостная сволочь, но для того, чтобы чего-то добиться пойду на все.
— Я знаю.
— Поэтому давай дождемся того момента, когда сможешь высказать своему другу все, что ты думаешь об его дурном самопожертвовании и ты будешь решать, как ко мне относиться.
— Хорошо. Дай мне повязку.
Фума взял ткань и завязал глаза, пытаясь расслабиться. Не думать, не анализировать все то, что на него вывалили.
— Проводи меня до комнаты. Не хочу натыкаться на косяки, — Учиха протянул ему руку и Яхико уверенно сжал её, поймав себя на том, что кажется испытывает меньшее отвращение. Это было странно.

***
Глаза Сарутоби потрч\ясенно расширились. Теперь он понимал всю опасность. Маленький мальчик, с такой силой. Маленький мальчик, выращенный Мадарой в действительно цепного кобеля, который признавал только одного хозяина и доверял только ему, был очень опасен для Деревни.
Но понимая, он ничего не мог сделать, потому что…
— Все очень просто, Хирузен… ты… умер…