Работа №10

[naruto-festival]

Название: Шиноби и страх
Персонажи: Фугаку, Итачи
Рейтинг: G
Жанр: зарисовка
Дисклеймер: Кишимото
Саммари: ООС персонажей
Ссылка на арт: imageban.ru/show/2011/12/17/01f2b12c90433cd9bad...
Размещение: не разрешаю брать

Фанфик был написан на Январский фестиваль

Настоящему шиноби должен быть неведом страх, а уж представителю великого клана - тем более. Фугаку был настоящим шиноби, никто не мог бы усомниться в этом. И о своей принадлежности к клану Учиха он помнил всегда. С детства ему внушали, что он должен с достоинством нести свое имя, что все его интересы должны подчиняться, в первую очередь, интересам клана. Жизнь полна скрытой и явной опасности, но сильным всегда непросто. А клан Учиха многочисленен и силен, поэтому и врагов у него много. Зато каждый член этого клана всегда чувствует поддержку родственников.
Некоторые из друзей Фугаку, хоть и были бесстрашными воинами, не смогли до конца справиться с такой обычной человеческой слабостью, как страх, если не за себя, так за других. И, подчиняясь этому страху, они предпочли остаться в одиночестве. Фугаку никогда этого не понимал. Ведь создать семью и вырастить новых сильных воинов – это точно такой же долг перед кланом, как и его защита. И если уж тебе суждено погибнуть, то о твоей семье позаботятся, родственники не бросят ее на произвол судьбы. А что касается опасностей, которые достанутся твоим детям, так ведь таков удел шиноби. Не о чем жалеть и переживать, все предопределено.
Сообразно этим взглядам и строил Фугаку свою жизнь: когда пришло время - женился, да не с бухты-барахты, не под воздействием внезапной страсти или любовного помутнения рассудка, а все хорошо взвесив и продумав. В спутницы и матери своих будущих детей он выбрал женщину здоровую, сильную и красивую. Сам Фугаку на мужскую слабость тоже не жаловался, так что и наследник не заставил себя ждать.
Молодой отец не скрывал своей гордости, тем более что все родственники в один голос утверждали, что такого хорошенького, а главное развитого ребенка они еще не видели. И гукает-то он осмысленно, и ползать начал раньше других детей, а уж взгляд-то какой серьезный – того гляди, шаринган появится. Все это заставляло Учиху гордо выпячивать грудь, хотя пока только зачатием его участие и ограничивалось – Итачи, а именно так назвали ребенка, был еще слишком мал, а среди многочисленных родственников всегда находилось достаточное количество женщин, готовых помочь молодой матери. Так что Фугаку наблюдал за своим отпрыском пока что со стороны, ожидая того времени, когда он сможет приступить к тренировкам будущей гордости клана Учиха. А в том, что этого ребенка ждет большое будущее, он не сомневался.

Неприятности имеют обыкновение наступать внезапно и кучно. Уж если что-то случается, то сразу жди новых проблем. Хотя эти проблемы и коснулись их семьи лишь вскользь: серьезно заболела мать Микото, и она собралась пойти проведать больную и помочь, чем сможет. И вот тут выяснилось, что, как назло, все родственницы, в другое время постоянно толкущиеся в их доме, оказались чем-то очень сильно заняты. О том, чтобы взять ребенка с собой, не могло быть и речи. И вот, в кои-то веки проявив твердость, Микото сунула спящего ребенка в руки мужа, вложила в эти же руки письменную инструкцию, чтобы он ничего не забыл, и покинула квартиру, пока супруг не успел опомниться. Фугаку рассеянно взглянул на список. Ребенок на его руках завозился во сне, устраиваясь на новом месте, и смешно задвигал губками. Фугаку обхватил его удобнее, коснулся лицом мягких, будто шелковых, волосиков, вдохнул ни с чем не сравнимый младенческий запах, и его неожиданно накрыла волна нежности к этому доверчивому и беззащитному теплому комочку. Такой нежности, что от нее защемило в груди, и сердце заныло тяжелым предчувствием. И в душе родилось давно забытое чувство страха. Кавзалось, сожми он посильнее руки, и ребенок сломается, перестанет существовать, как нежный весенний цветок. Он готов оберегать и защищать этот цветок даже ценой собственной жизни, но хватит ли у него сил защитить его от других, от самой судьбы?

Никогда более этому порыву не дано было повториться. Ни со старшим сыном, Итачи, ни с родившимся следом Саске. К Саске отец вообще относился гораздо спокойнее. В его рождении не было того чуда и новизны, как в рождении первенца. И все же он не забыл. И в его стремлении сделать детей сильнее было не только желание гордиться ими, но простой расчет – чем ты сильнее, тем у тебя больше шансов выжить.
Страх вернулся, вернулся одной роковой ночью и, должно быть, ясно отразился на его лице. Струсивший шиноби, что может быть презреннее? Но Фугаку было плевать, потому что испугался он не за себя. А за того, кто стоял перед ним с окровавленной катаной, за свою гордость, своего первенца. “Как ты дальше жить будешь с этим…” Фугаку была уже безразлична и своя собственная жизнь, и судьба всего клана. Он как будто снова держал в руках маленькое хрупкое тельце. И его сердце снова сжимал страх и, в этот раз, горечь непоправимой ошибки. Он не справился. Пытаясь защитить своего ребенка от внешних врагов, не смог защитить от себя, от судьбы. Было уже поздно что-то менять. И Фугаку сделал единственное, что он еще мог сделать для своего сына. Он закрыл глаза.