Работа № 2

[naruto-festival]

Название: Дети, цветы жизни...
Пейринг | Персонажи: Учиха Мадара, Кьюби но Кицуне, Учиха Изуна, OMC
Рейтинг: G
Жанр: General, Humor
Дисклеймер: Персонажи принадлежат Масаши Кишимото
Саммари: ... на могиле у родителей... и не только.
Авторские примечания: Как бы сказал папа Дяди Федора: "Странная у вас какая-то настроечная таблица. Кругами". Вот так же у меня с каноном.
Минка (дословно «дом людей») – это традиционный японский дом.
Упива – круглый веер.
Размещение: с разрешения автора

Фанфик был написан на Октябрьский Фестиваль

Солнце поднялось высоко над горизонтом, вызолотив верхушки вековых деревьев, заиграло на покатой крыше минка клана, чьим символом являлся обычный упива. Заглянуло в окна, расплескивая свой свет по внутренним помещениям.
Правда, застать кого-то врасплох в теплой постельке и вдоволь посветить в глаза, вытягивая из сладкой дремы, ему не удалось. Все давно были на ногах.
Просто, в этом доме обитало свое собственное «солнышко», умудряющееся так разнообразить жизнь его обитателей, что они уже не знали, куда от этого разнообразия деваться.
Вот и сегодня, утро началось не в положенное время, а потому, что кто-то проник в клановую библиотеку.
Впрочем, представители клана, даже, не сомневались в том, кому подобное могло придти в голову.
— Что ты там искал? — высокий, черноволосый мужчина сердито нахмурил брови, нависая над пятилетним мальчишкой, которого привели в его комнату.
Тот упрямо поджал тонкие губы, не отводя взгляда темных, словно черешни глаз и отказывался не только просить прощения за сделанное, но и признаваться в нем.
— Я не понимаю о чем ты.
— Хорошо, Мадара, я сформулирую вопрос иначе. Тебя видели в клановой библиотеке.
Мальчик насупился, отчего тяжелые веки стали еще более заметными, делая хорошенькое, в общем-то, личико отталкивающим и привлекательным одновременно. Отцу подумалось, что со временем он израстется и первое качество, возможно, пересилит второе.
— Тебя видела Юико, — сказал он, что бы придать своему обвинению вескость.
— Ей показалось. — Мадара пожал угловатыми плечами.
— Я последний раз спрашиваю, зачем ты был в хранилище?
— А я, еще раз говорю, — мальчик стал слишком серьезен для своих пяти. — Юико показалось. Возможно, она пыталась активировать шаринган и вот результат.
— Иди в свою комнату! — не выдержал черноволосый. — И я не хочу тебя видеть, пока не одумаешься!
— Хорошо, отец, — Учиха развернулся и вышел, отвесив церемониальный поклон, больше похожий на издевательство.
У дверей его встретил младший брат. Подошел ближе, вглядываясь в лицо с резко очертившимися желваками, и ухватив за руку, повел за собой, стараясь, чтобы они не встретились ни с кем по дороге.
— Кто? — только и спросил он, когда они оказались один на один.
— Юико, — нехотя отозвался старший, устраиваясь на застеленном футоне и подобрал под себя ноги.
— Отец ей поверил?
— А с чего бы ему не поверить? Тряс меня, как грушу осенью.
— Нии-сан, а ты уверен, что стоит? — на младшего подняли глаза, и он понятливо замолк. — Но как ты выберешься из поместья?
— Отец сам сказал, что не желает меня видеть, пока не одумаюсь, — отозвался Учиха. — Вот я и не буду попадаться на глаза.
Он поднялся и подошел к раскидистому бонсай, расположенному на подоконнике. Обхватил ствол и дернул вверх, вытаскивая из горшка вместе с землей.
На дне лежал завернутый в ткань свиток с иероглифом "Менгекье".

***
Обмануть охрану не составило большого труда. Пока Изуна применял все свое красноречие, рассказывая им, как мечтает, наконец, вырасти и послужить благу клана, Мадара сложил печати и перенесся за ближайшее дерево, притаившись.
Проникновение в библиотеку было не первым, но раньше мальчишка просто прочитывал свитки и клал на место.
Не то, что бы техники усваивались так же легко, но то, что не понималось с первого раза, осиливалось при помощи практики.
С менгекье было иначе. Они оба еще не активировали шаранган, так что о следующей ступени и речи быть не могло. Что не значило, что не нужно было готовиться к этому.
Он признавал, что поступил глупо, забрав свиток, когда его едва не застукали, но идти и виниться к взрослым не собирался.
Ибо они порой вели себя еще глупее. Взять хотя бы мирный договор с родственниками этого выскочки Хаширамы.
Мадара остановился посреди опушки и, прислонившись спиной к дереву, вытащил свиток.
Принялся внимательно изучать описанную технику активации, беззвучно шевеля губами.
Что-то было совсем непонятно, но он надеялся разобраться с этим потом. Либо сам, либо с помощью Изуны.
Свиток же было необходимо вернуть до того, как отец совсем разъярится и начнет проверять полки в поисках того, что пропало.
Именно поэтому надо было запомнить все, как можно тщательнее, что бы потом несколько месяцев изображать полную незаинтересованность хранилищем.
Внимание мальчика привлек какой-то странный звук, и он поднял голову, прислушиваясь.
Ветер встрепал жесткие черные пряди, отказывающиеся уже сейчас подчиняться гребню, и принес собой запах мокрой шерсти.
Мадара убрал свиток в сумку на бедре и направился в сторону источника шума.
Деревья очень скоро расступились, и перед ним оказалась гора, поросшая рыжим длинным мехом.
— Это еще что? — ребенок опасливо приблизился и потыкал в нее пальцем. Гора была теплая и словно живая.
А потом у него, даже, дыхание перехватило, когда "гора" неожиданно вздрогнула и ушла вверх, оказавшись самым настоящим хвостом.
Да не просто хвостом. А огромным, одним из девяти.
«Бииджу», — сознание охватил неописуемый восторг, сметший раздражение и обиду, снова превративший его в обычного пятилетнего мальчишку, а не в будущую опору клана.
Мадара восхищенно вздохнул и, ухватившись за шерсть, полез вверх.

***
— Дети, цветы жизни, — вслух рассуждал древний Девятихвостый демон Лис, расположившись на полянке, прямо посреди леса. Правда, надо отметить, что после его прихода, полянка стала в разы больше, теперь напоминая поле, прямо посреди вывороченных деревьев. — На могиле у родителей...
Вздохнул и снова покосился на свое ухо, надеясь, что у него все-таки галлюцинация, вызванная переизбытком свежего воздуха.
И тактильная, в том числе.
Но, нет! Висит и, похоже, сваливаться не собирается.
И откуда только силы берутся в таком тщедушном тельце? Хотя, нашлись же они откуда-то, что бы до его уха добраться?
А ведь все так хорошо начиналось. Погожий денек, речушка, пересохшая от того, что он утолил жажду, испуганно верещащие птахи, носящиеся вокруг морды, и вот на тебе!
Лис скосил глаза на ребенка и мотнул головой, впустую клацнув челюстью. В ответ маленький наглец только громко и довольно рассмеялся.
— Ну, ладно! — Кьюби принялся отряхиваться под аккомпанемент не то радостных, не испуганных визгов.
Очевидно, что в роду и человечишки были клещи, если не пиявки – прицепился, не оторвешь!
— Вот паршивец! — восхитился Лис. — Слышишь ты, насекомое! Ты хоть знаешь, на ком повисло?!
Эхо от рыка прокатилось по земле, заставив мелкую живность в страхе улепетывать.
— На би-и-иджу, — пропищали в ответ.
— Тебя в детстве головой не роняли? — на всякий случай уточнил демон, даже с каким-то участием в голосе.
— Нет! А почему ты спрашиваешь?
— Вы. Я старше тебя, по крайней мере, на несколько сотен лет!
— Вы спрашиваете, — мгновенно поправился черноволосый.
— Потому что, только псих лезет к демону в пасть.
— А я не в пасть, — возразили ему.
— Да я тебя сожру и не замечу! — разозлился Кьюби.
— Не достанете!
Дальнейшее можно было описать, как попытки блохастого пса вычесать из уха крайне надоедливую блоху, а поле стало еще больше, начиная приобретать сходство с долиной.
Казалось бы, чего проще! Сбросить зарвавшегося мальчишку и растоптать, так, чтобы даже опознать не смогли. Сравнять с землей!
Вот только это казалась легче сказать, чем сделать. Юнец, несмотря на то, что был от горшка два вершка, оказался крайне вертким. Настолько, что демон едва не откусил себе кончик хвоста, на котором тот повис, гоняясь за ним, как последняя шавка, пока голова не закружилась.

***
Лис откинулся на спину, почти встав на задние лапы, расплющил своим весом какой-то горный массив, спрятанный среди деревьев, и прищурился, изучая перебравшегося на кончик носа мальчишку.
— Не достал! Печально.
— Я же сказал, — тот расплылся в довольной улыбке и, поджав ноги, уселся.
— Я тебе что, татами?! — птицы, только успевшие успокоиться, снова взвились в воздух.
— Нет, — подумав, сообщил ему черноволосый. — Просто ты очень мягкий.
— Сожру, — недовольно проворчал Кьюби, но лапу, которой собирался стряхнуть наглое насекомое, придержал. — И откуда ты только взялся?
— Из клана Учиха! — гордо ответили ему, и Лису очень не понравилось, как это прозвучало.
А всего через каких-то десять лет, пролетевших для духа огня едва ли не одним мигом, он понял, что дешевле было стать вегетарианцем.